- Смотри, стервец, дотрахаешься, заразу поймаешь.
Бугор лениво ухмыляясь и потягиваясь, как сытый кот, нехотя объяснялся с заблудившимся во времени отцом:
- Ха, я без страховки - не боец. Отец, не старые времена. Презервативов навалом, каких душеньке угодно.
Родитель хватался в сердцах за первую же подвернувшуюся под руку железяку, Роман нырял от греха подальше в сторону. "Ещё чего доброго приложит в сердцах".
- Да, оставь ты его, Фёдор, - вступались механики, - не малец уже, пусть гуляет, пока гуляется. Успеет тягарь на шею посадить. Привяжет какая, насидится ещё на цепи Бобиком. Дело он своё делает, от работы не отлынивает, а бабы? Куда от них деться, дело такое, молодое.
- Круговая порука, - махал рукой отец.
Бугор, слушая все эти песни в своём укрытии, хихикал: "Прям сейчас, привяжет! Бугор вольная единица".
Даша возвращалась с консультации, когда заморосивший дождь перешёл в ливень. Прежде чем успела забежать под козырёк гастронома, вымокла. Стоит дрожит и тут из дверей вывалил Бугров с охапкой пива. Крашеная перьями девица раскрыла над ним зонт. Даше случись чихнуть. Бугров обратил внимание на тот чих и узнал Дарью. Мокрую, несчастную... Пиво перекочевало девице. Девица двинула к пошкрябанной перед покраской машине, а Роман зажав девчонку под мышку и держа над ней зонт полетел к ней же. Даша только и успела, что мяукнуть: Ай! Бугор велев убраться с переднего места девице, пристроил под улюлюканье мужиков на заднем сидении туда Дарью и велел всем заткнуться. Зубы у девчонки стучали. Дождь был холодный. Бугров ругался. Как могла выйти без зонта, когда всё небо в хмарах. Дарья сжала челюсти и молчала. Он довёз её до самого подъезда. Велел сидеть. Вышел с зонтом. Проводил. Спросил дома ли бабуля и узнав, что да, велел показаться ей. Вдогонку крикнул: "Сейчас же под горячий душ".
Когда он вернулся в машину, девица сидела рядом, а от мужиков последовал вопрос: "Что это было?"
- Родственница,- отсёк разговор Роман.
Послышалось дружное: "Ооо!" и больше к тому не возвращались. К четырём часам Бугров был у Громовых. Даша лежала на кровати в пижаме и носках, раскрасневшаяся от жара и капризничала. "Простыла, - подвёл итог он.- Будем лечить". Он не успокоился до тех пор пока не впихнул в неё все бабушкины настои и лекарства. Дашка плакала от беспомощности, а он забрав её на руки принялся расхаживать по комнатам и укачивать, как ребёнка. Только разве что "а-а-а" не пел. Это продолжалось до тех пор, пока она не уснула. Бабушка не выдержав ткнула его в бок:
