Тильте встаёт на козлы. Она выжидает минуту — и вот к ней обращено внимание всего парка. Потом она показывает на наших преследователей.
— Они хотят убить молодых,[3] — громко кричит она.
Тильте лишь чуть-чуть выше меня, и она худенькая. Но у неё целая копна волос, они вьются, и они краснорыжие, цвета почтовых ящиков, и к тому же она их ещё и нарастила. Если кроме волос Тильте принять во внимание и то, что в просторечии называется лидерской харизмой, то можно хотя бы отчасти объяснить последовавшие за этим события.
А произошло вот что — окружающая действительность снова начала меняться. Все находящиеся в парке неожиданно увидели перед собой свадебную карету, Ханс и смуглая певица только что поженились, Тильте — подружка невесты, я мальчик-дружка, а Баскер — свадебная собака. Всем также стало очевидно, что стремительно приближающиеся люди — потенциальные убийцы, которые хотят помешать соединению юных сердец.
Такой взгляд на ситуацию пробуждает к жизни историю рабочего квартала Нёрребро. Нам об этом когда-то рассказывали на уроке в школе, но я в тот день был не в лучшей интеллектуальной форме, поэтому мало что понял, да к тому же сомневаюсь, что кого-то из греющихся в парке на солнышке людей можно было бы принять за рабочих. Но в школе нам объясняли, как глубоко в душе датского рабочего класса заложено представление о том, что если любовь настоящая, то молодые обязательно должны быть вместе, и вот это представление и сыграло сейчас свою роль. Ну и потом, конечно же, «БМВ» и пиджаки придают нашим преследователям подчёркнуто капиталистический вид, что в районе Нёрребро вполне может представлять угрозу здоровью, а тут ещё и харизматичность Тильте — ведь все в парке чувствуют, что королева бьёт тревогу, а на призыв королевской семьи душа каждого датчанина отзывается немедленно.
И вот поперёк дороги образуется баррикада из матерей с колясками, хипхоперов, из мужчин и женщин, которых никак не обойти. Их спины, обращённые к нам, излучают тепло и покровительство, а обращённая к нашим преследователям сторона всячески демонстрирует, что, если они ещё чуть-чуть продвинутся вперёд, у них будет возможность пережить историческое событие, а именно возрождение в Нёрребро смертной казни.
Тильте садится на место, Ханс щёлкает поводьями, и четвёрка вороных несётся вперёд прыжками кенгуру. Далеко позади я вижу, как наши преследователи тоже не снижают темпа, но теперь уже двигаясь в противоположном направлении — подальше от нас и расстрельной команды — назад, к останкам «БМВ».
