Паша увидел, что они снова тронулись с места, но сам он стоял неподвижно.
— Красавчег! — сказал один из подошедших.
Паша молча смотрел на них посредством всё того же зеркала.
— Мы тут с Глебом подумали, — сказал Пётр, — что встретить соотечественника и не выпить… как-то нехорошо. Не по-людски… К тому же нам есть что отмечать. Как ты насчёт того, чтобы зайти куда-нибудь? Мы приглашаем.
— На троих придумано недаром, — пропел второй, потирая ручки, — на-троих-при-ду-ма-но-не-зря…
— А вы хотите есть, — спросил Паша, отворачиваясь от зеркала, — или только пить?
— Чего мы хотим, Глебушка? — спросил Пётр и сам ответил: — Сначала пить! А потом уже есть!
— Точно, — сказал Глеб, — можно зайти выпить для начала. Ты случайно не знаешь тут поблизости что-нибудь поприличнее?
— Случайно знаю, — сказал Паша, — и мы уже почти пришли.
— Ну вот и ладушки, прекрасно. Щас накатим! — оживился Пётр, ускоряя шаг, так что Павел и Глеб шли теперь за ним следом, едва поспевая.
— Не сюда! — крикнул Паша, когда Пётр начал было заходить в бар. — Немного дальше.
— О’кей, — сказал Пётр, неохотно возвращаясь на улицу, — а что там такого особенного будет, а?
— Пиво не разбавляют, — ухмыльнулся Глеб.
— Ну, что-то типа того, — сказал Паша, — по крайней мере, я бывал там не раз, можно сказать, завсегдатай…
— Девчонки, наверно, там, — предположил Глеб.
— Это тоже, — кивнул Паша.
— Да вроде и там были ничё, — задумчиво сказал Пётр, оглядываясь, — я там сразу несколько мочалок засёк.
— Просто хорошо там, где нас нет, — вздохнул Глеб, — но было. Правда?
— Правда, — кивнул Паша, — вот мы и пришли.
— А вывеска где? — удивился Пётр.
— На самых тёплых местах нет вывесок, — сказал Глеб, — нам, Пётр, просто повезло, что мы его встретили.
— Ага, — ответил Пётр, и они, по очереди раздвигая чёрный парчовый занавес, ступили в заведение.
Паша следил за их лицами, ожидая увидеть разочарование или возмущение: облупленные стены, покрытые разводами, похожими на чёрную плесень…
Деревянные столы были неотёсанными, стулья — с исцарапанными железными спинками — как будто снятые с проржавевшего насквозь древнего трамвая…
Но двое не удивились, а уважительно покивали головами, сели за столик и стали спорить, с чего начать.
— Да ну, какие коктейли, нах, — сказал Пётр, — коктейли для тёлок, давайте пивка, пацаны, потом водочки… Не, ну в Мюнхене надо пиво пить, я не прав? Вот, товарищ не даст соврать…
Кроме них, в баре вообще никого не было. Официантка, дождавшись конца их короткого диспута, вышла из-за стойки и подошла к их столику. Паша показал ей три пальца и сказал:
