– Да, Питер, – удивленно ответил доктор Принс. – Что ты здесь делаешь?
– Зачем ты бежишь? – встревоженно спросил доктор Дэвидсон. – С тобой все в порядке? Что случилось?
Родни быстро догадался, зачем Питер может спешить к его дому. Вытянув вперед руку, врач схватил своего коллегу за рукав.
– Ничего не случилось, Питер, но спасибо, что пришел. Ты, кстати, на машине? Кейт ранена. Старик Ханниген избил ее ремнем. Энни прибежала сюда за Суинберном и вернула мне способность здраво мыслить. Подкинь нас до Пятнадцати улиц.
Питер не стал спрашивать, почему Суинберн не поспешил к больной или почему его друг так обеспокоен судьбой Кейт Ханниген. Довольно и того, что с Родни все в порядке.
Когда они добрались до района Пятнадцати улиц, доктор Дэвидсон распрощался со своими спутниками. Он не предложил Родни вместе идти к раненой. Не то чтобы Питер верил в то, что Энни – дочь его приятеля. Ни в коем случае. У старого врача временами возникало ощущение, что не все тут просто и что не следует вмешиваться в жизнь других людей.
На прощание он, улыбнувшись, сказал:
– Приходи завтра на обед, Родни! Не забудь. В час дня.
– Я обязательно приду. Большое спасибо.
Взяв Энни за руку, доктор Принс поспешил к дому Ханнигенов.
Дверь им открыл мистер Маллен. В слабом свете он пристально вглядывался в лица ночных визитеров.
– Это вы! – наконец воскликнул он. – Вы добрались сюда быстрее, чем я надеялся.
Приглядевшись, сосед удивленно произнес:
– Бог мой! Доктор Принс собственной персоной! Вот уж не ожидал. Я думал, что вы сейчас по ту сторону пролива. Рад вас видеть.
Чуть помедлив, мистер Маллен предостерег врача:
– Смотрите, куда ступаете. Здесь такой беспорядок, что черт ногу сломит.
Охваченный ужасом, Родни Принс взирал на царящий на кухне разгром. Перевернутый стол лежал возле окна. Пол был усеян осколками битой посуды. Репродукцию с лордом Робертсом безжалостно вырвали из рамки и разорвали на две части, отделив военачальника от его лошади и чернокожего телохранителя. В дальнем углу кухни обрывки портрета генерала лежали на куче металлических обломков, прежде бывших решеткой и украшавших камин. Дверь горки для посуды треснула так, словно кто-то ударил по ней ногой. Стена возле ведущей наверх лестницы пестрела пятнами крови.
– Только посмотрите на это! – воскликнул мистер Мален. – За это его надо посадить в каталажку. Я хотел пойти за бобби [10], но Сара меня удержала. Ей, видите ли, не пережить позора, если полиция узнает о ее семейных делах. Но я сказал, что если ее дочь умрет, то дело позором не ограничится. Ее мужа ждет виселица! Чертов маньяк!
