Но дальние родственники убитого участвуют в мести также другим способом. Они избегают встречаться, говорить и иметь какие-либо общие дела со всеми родственниками убийцы по отцу и по матери, его родными «фамильными» племянниками и проч. В Ингушии вам бросится в глаза одна особенность, что ваши знакомые ингуши часто избегают заходить с вами в тот или иной дом, объясняя это «маленькими недоразумениями», тем, что они «питают неприязнь» к тем или иным семьям: «иегыз коаб», как выражаются они по-ингушски. Мы назвали бы это «бойкотом», т.-е. прекращением всяких деловых сношений с враждебной стороной. К такому же способу борьбы прибегают в иных случаях целые государства или общественные организации и в передовых странах Европы, когда не хотят или не могут пустить в ход оружия.
Словом, все перечисленные нами ближайшие родственники-мужчины являются и сейчас еще для ингуша той боевой силой, тем войском, которое он может собрать в случае столкновения с враждебными родами. Следует помнить, что нападение на убийцу и его дом прямо и называется у ингушей «войною» («туом»), а принимающие участие в нападении родственники — «войском» («бо»). Если это так, то дальних родственников нападающей стороны мы можем сравнить с тыловыми и вспомогательными войсками, а перечень всех ближайших и дальних родственников, которые должны принимать участие в ведении войны против убийцы, — с мобилизационным списком, по которому теперешние государства держат на учете и в случае войны призывают своих солдат. Вся разница только в том, что ингуш держит все свои списки в голове, знает их на-память так хорошо, что не редкость встретить здесь человека средних лет, который легко и ни на минуту не задумываясь перечислит вам больше сотни своих дальних и ближних родственников. Каждого из них, вплоть до детей и давно умерших предков, он назовет по имени, укажет степень его родства и сообщит многие другие подробности из его жизни[20].
Родственники убийцы также делятся на две части: ближайших, которые наряду с убийцей могут быть лишены жизни из мести, и более дальних, которые находятся только под «бойкотом». Конечно, ответчиков, т.-е. родственников, которых можно убить, по обычаю гораздо меньше, чем тех, кто обязан охотиться за ними. Теперь, по ингушским обычаям, родственники убитого мстят только немногим из «фамилии» ответчиков: они имеют право убить самого убийцу или вместо него его родного брата, особенно невыделенного, отца или взрослого сына. Каждый из ответчиков, — тех кого можно убить, — называется, собственно, «кровником», ответчиком за кровь или «ме́арий», как говорят ингуши. Если убийца умрет своей смертью или бежит куда-нибудь в дальние, края, то один из этих ближайших родственников занимает его место в глазах мстителей и должен ответить за чужую вину. Из более дальних, мщению может подвергнуться родной дядя или племянник, или двоюродный брат убийцы. Женщинам, детям и дряхлым старикам не мстят, но на них на-ряду со всеми остальными родственниками из «фамилий» отца и матери убийцы, а также его фамильными родными племянниками, «шучи» и прочими распространяются неприязненные отношения — «бойкот», о котором мы уже говорили раньше. Из рассказов о том, как происходила кровная месть в старые времена, когда ингуши жили еще в своих горах, не подчиняясь никакой посторонней власти, видно, что раньше ответчиками за убийство была вся «фамилия» убийцы до десятого поколения включительно. Самое мщение за кровь в те времена подчинялось более строгим правилам, соблюдавшимся у горцев до недавнего времени. Любопытно послушать подробное описание такой «старинной» мести.
