— Мила, так что ты решила? — отвлек ее от размышлений голос Платины.
— О чем ты? — не поняла она.
— На предварительном слушании ты еще можешь попросить другого Защитника.
Мила отрицательно покачала головой. Пусть у Платины не было опыта, но она, по крайней мере, действительно хотела помочь, как бы странно это ни выглядело, учитывая отношения Милы с семейством Мендель. Впрочем, теперь Платина относилась к Миле дружелюбно, и, кажется, здесь не обошлось без влияния Фреди Векши.
Мила уже хотела было ответить, как вдруг маленькая процессия, в середине которой они шли, остановилась.
Перед Милой была массивная двустворчатая дубовая дверь, над которой золотом сияла надпись: «Светозариум».
— Ждите здесь, — повелительно произнес господин Жавель. — Вас вызовут.
С этими словами он приоткрыл одну из тяжелых створок и протиснулся в образовавшуюся узкую щель. Дверь за ним тут же закрылась.
— Светозариум, — с трепетом в голосе произнесла Платина. — Верховный зал суда Менгира. Именно здесь решаются судьбы всех жителей Таврики.
Не разделяя трепета Платины, Мила угрюмо покосилась на золотую надпись, а потом, почувствовав, что ее разглядывают, скосила глаза вбок.
Слева от дверей Светозариума из высокого мраморного постамента вырастала огромная, в человеческий рост, голова.
— Обрати внимание, Карай, перед тобой будущий объект справедливого возмездия, — сказала голова.
Разноцветные глаза: голубой правый и черешневый левый — смотрели на Милу с неодобрением. Белый судейский парик на голове был так огромен, что человеку дородному легко заменил бы шубу.
— Ты как всегда прав, Ведун, — раздался похожий голос с другой стороны; Мила скосила глаза вправо. — Нет невинных среди сущих на Земле, а потому каждый заслуживает кары.
Вторая голова почти ничем не отличалась от первой: такой же седой судейский парик и те же разноцветные глаза: голубой и черешневый. Вход в Верховный зал суда охраняли гекатонхейры-привратники.
Мила насупилась.
— И за что я заслуживаю кары? — угрюмо спросила она.
— Каждый за что-нибудь да заслуживает, — изрекла голова по имени Ведун.
— Да, каждый, — поддержала другая, с говорящим именем Карай. — Использовал запрещенное заклинание — под суд. Взял вещь без спросу — под суд. Выбил сильфу глаз локтем — под суд.
— Они же невидимы — сильфы, — возмутилась Мила. — Откуда узнаешь, где у него глаза, если их не видно?
— Незнание не освобождает от ответственности, — укоризненно стрельнул в нее разноцветными глазами Ведун. — Знаешь, в чем виноват, — под суд. Не знаешь, в чем виноват, — все равно под суд.
