— При всем моем уважении, милорд, — сказала Каэрита, — я прочла хартию короля Гартхи и дарственную лорда Келлоса «девам войны». И хотя разногласия между вами и Калатхой возникли в результате более поздних словоупотреблений и толкований, оригинальный текст не вызывает сомнений. Думаю, «девы войны» более точны в том, что касается прав на воду, размер пошлин и размещение вашим отцом мукомольной мельницы на земле, принадлежащей Калатхе.
— Нет, это не так, — ровным тоном ответил Тризу. — Если, конечно, читать эти спорные документы беспристрастно.
— Вы хотите сказать, что избранник Томанака читал эти документы не беспристрастно?
Каэрита понимала, что ее голос звучит холоднее и тверже, чем следует, но ничего не могла с этим поделать. Подумать только! Делать такие дерзкие заявления относительно документов, которые она читала собственными глазами!
— Я имею в виду вот что: в документах содержится прямо противоположное тому, что, как утверждает бургомистр Йалит, в них сказано. — Тризу явно не собирался отступать.
Что, конечно, требовало от него определенного мужества. Вчера Каэрита исцелила трех его больных и раненых слуг — следовательно, он получил неоспоримое доказательство того, что она избранница Томанака. Только человек, абсолютно уверенный в своей правоте, или глупец мог осмелиться так решительно бросить вызов прямому личному представителю Бога Справедливости.
— Милорд, — заговорила она после паузы, — в принципе я не склонна спорить с вами, однако, боюсь, в этом вопросе вы не точны.
Он прищурил глаза и поджал губы, но не сказал ничего.
— Оказавшись в Калатхе и выяснив, в чем суть спора, я сочла своим долгом прежде всего изучить исходные документы. Конечно, мое владение вашим языком далеко от совершенства, зато, как избранница Томанака, я хорошо знаю юриспруденцию. Мне понадобилось некоторое время, чтобы вникнуть в текст документов, но должна заверить вас, что, по моему мнению, бургомистр Йалит толкует их правильно… а вы нет.
Воцарилось напряженное молчание. В залитой солнцем комнате с белеными стенами было очень тихо, но Каэрита почти физически ощущала, как внутри хозяина дома разгорается ярость. Тем не менее как человек дисциплинированный он сумел справиться с собой. Почти.
— Миледи рыцарь, — хоть Тризу и держал себя в руках, но слово «рыцарь» произнес не без яда в голосе, — я делаю скидку на то, что наш язык для вас чужой. Как вы сами только что сказали. Однако у меня в библиотеке есть копии хартии и дарственной. Их сделал тот же самый писец в то же самое время, что и оригинальные документы, которые вы видели в Калатхе. Я готов, если таково будет ваше желание, позволить вам изучить и их тоже. Я готов позволить вам обсудить — без малейшего нажима, в приватной обстановке — мою интерпретацию этих документов с главой моего магистрата. Он также и библиотекарь, он много лет служил моему отцу, и его интерпретация полностью совпадает с моей. Убежден, что
