Это была ложь. На самом деле два дня назад он выиграл в кости сорок шесть долларов.
— А где ты раздобыл автомобиль? — поинтересовалась Руби.
Андрей откинул голову назад и рассмеялся.
— О, это целая история. Не уверен, что она не закончится гауптвахтой. Автомобиль принадлежит майору из Квинтико. Мне так хотелось, чтобы этот уик-энд отличался от всех остальных, что я, черт побери, просто-напросто украл его, предварительно заполнив некоторые бумаги. Возможно, это сработает. Но если майор вдруг решит тоже куда-то отправиться, можно с уверенностью сказать: мне не поздоровится. Впрочем, давай не думать об этом.
— Я никогда раньше не сидела в тюрьме, — лукаво заметила Руби.
— Я тоже, — усмехнулся Андрей.
* * *
Четырнадцать часов спустя его автомобиль снова остановился у дома на Монро-стрит.
— Как замечательно я провел время, — нежно произнес Андрей, придвигаясь к Руби.
Он ожидал, что она оттолкнет его от себя, но этого не произошло. Андрей был не на шутку озадачен.
— Я тоже, — улыбнулась Руби. — Ты можешь быть довольно веселым, когда не бываешь таким властным и напористым. Теперь выброси из головы всякие другие мысли. Но если захочешь поцеловать меня, я не стану возражать.
— Кто сказал, что я хочу поцеловать тебя? — сделал удивленное лицо Андрей.
Шесть месяцев назад Руби наверняка растерялась бы от подобного замечания, но сейчас она лишь слегка пожала плечами и, сделав вид, будто собирается вылезти из машины, игриво произнесла:
— Твой проигрыш, лейтенант.
— Эй, подожди, — удержал ее Андрей. — Я всегда до самых дверей провожаю своих девушек, где и целую их. Не люблю устраивать беспорядок в машине. Я гораздо лучше, чем ты думаешь. Когда ты, наконец, поверишь в это?
— Прямо сейчас, — улыбнулась в темноте Руби, целуя его в губы.
Затем она стремглав выскочила из машины и взбежала на парадное крыльцо. Андрей даже застонал от внезапного прилива желания, но быстро справившись с собой, бросился следом за Руби, успев схватить ее возле самой двери.
— Ты соблазнительница, — несколько раздраженно заметил он.
Руби удивленно развела руками.
— Не понимаю: ты хочешь меня поцеловать или же нет?
— Черт бы тебя побрал! Два года ты держишь меня на расстоянии, а теперь ни с того ни с сего сама бросаешься на шею!
— Замолчи и лучше целуй меня в этот чудный вечер! — приказала Руби, прижимаясь к нему.
Но Андрей отстранил ее от себя.
— Ни за что на свете. Я знаю, ты усадишь меня в это кресло, устроишься на моих коленях, а потом… О нет! Я оставлю тебя здесь целой и невредимой, как меня учила этому мать. Мне нужно отправляться в путь. Увидимся завтра утром. Приоденься, будь элегантной, ну, ты сама понимаешь, — уже на ходу бросил Андрей, перепрыгивая через две ступеньки.
