— Ты простишь меня, если я не поверю тебе? — спросил Алекс ледяным тоном.
— Я бы не позволила твоему сыну или дочери думать, что тебе все равно. Тебе придется поверить мне.
— Я не верю тебе, — холодно сказал он. — Вранье не лучший способ завоевать доверие.
Алекс взял свитер и натянул его на себя.
— Я не врала.
И тут же пожалела, что эти слова сорвались у нее с языка. Она знала, что это слабая защита. Взгляд Алекса дал ей понять, что он считает так же.
— Хорошо, пожалуй, мне надо было сказать тебе, — согласилась она.
— Пожалуй? — повторил Алекс, приподняв бровь так, что она скрылась под гривой его золотистых волос на лбу. — Пожалуй, тебе надо было мне сказать?
Алекс увидел, что она борется со слезами. На мгновение его сердце дрогнуло от сострадания. Раскаяния Фан вполне достаточно, чтобы смягчить его гнев. Возможно, позже, когда он освоится со всеми этими изменениями в его жизни, он станет более чутким по отношению к ней. А сейчас?
Сейчас им владело только дикое желание тряхнуть ее хорошенько, так, чтобы у нее застучали зубы. Правда, одновременно пришло и другое, не менее сильное, — прижать ее к себе, положить руку ей на живот, ощутив внутри нее чудо растущей жизни.
Но Фан отняла у него право так сделать, право разделить с нею эту радость. Он мог только стоять и смотреть на нее сквозь пелену гнева и боли, настолько сильных, что он сомневался, пройдут ли они когда-нибудь.
— Прости меня, Ал. Я не хотела причинить тебе страданий.
— Для человека, не собирающегося это сделать, ты постаралась превосходно.
Он был непоколебим. Он не желал уступать ни на дюйм. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.
— Я боялась, — прошептала она, теребя конец пояса.
— Меня? — спросил он скептически.
— Не совсем.
— Тогда чего?
— Я не знаю, — произнесла она.
— Черт возьми, ты слишком многого не знаешь, — огрызнулся Алекс. — Ты вообще что-нибудь знаешь?
— Знаю, что не хотела причинить тебе боль.
Алекс понял, что она говорит правду. Он почувствовал, как стена злобы, которую он воздвиг между ними, дала трещину. Но он еще не был готов простить.
И не был уверен, что когда-нибудь сможет простить.
— Мне надо идти, — заявил Алекс.
Фанни подняла голову и посмотрела на него большими испуганными глазами.
— Разве мы не поговорим?
— Так же, как в прошлый раз? — в его голосе звучал сарказм. — Мы собирались поговорить три месяца назад.
— Я согласилась, что была не права. Я извинилась.
— Иногда извинений недостаточно, Фан.
Он отвел от нее взгляд, посмотрел вокруг. Глаза задержались на помятой постели. Казалось невероятным, что полчаса назад он проснулся в этой кровати с ощущением покоя и счастья.
