Ниже письмо, написанное во время отпуска, когда я работала ученицей в книжном магазине.
Август 1925 года
«…Я прекрасно чувствую себя в горах. Здесь так чудесно, что даже не задумываешься об окружающей тебя красоте. Девятичасовой рабочий день у Прагера — все это позади. Работа и Берлин здесь просто забыты. Мамочка, вчера получила твою открытку. Прошу тебя, забудь об экономии и не наклеивай больше марки ледникового периода истории — теперь здесь другие письмоносцы, чем в те времена, и мне приходится на почте платить штраф.
Юрген мог бы также написать письмо в промежутках между своим «Марксом»[3]. Я получаю очень много писем. Даже контролер билетов вокзала Целендорф-Вест и тот прислал мне открытку.
Дорогой Юрген, читать одного Маркса скучно, тяжело и непонятно. Я сейчас читаю Витфогеля «История буржуазного общества». Это я понимаю лучше».
Письмо из Шлахтензее родителям, 9 сентября 1925 года
«Дорогие родители, из ваших скудных сообщений почерпнешь немного. К тому же в вашей маленькой открытке чуть ли не половину невозможно прочитать. В воскресенье был Международный день молодежи. Собралось десять тысяч молодых людей — здорово! Когда вы вернетесь?
Отдыхайте подольше. Здесь без вас, я ручаюсь, еще несколько недель все будет в полном порядке. Вскоре в Россию поедет делегация рабочей молодежи. Так что не удивляйтесь, если получите от меня следующую открытку из Советского Союза. К сожалению, о моей кандидатуре речь не идет.
В Коммунистическом союзе молодежи уйма дел. Сразу же после этого письма я сажусь за реферат, с которым выступаю завтра. Тема — «Профсоюзы и работа с молодежью». 75 процентов всей нашей работы должна ныне составлять работа в профсоюзах».
Отпуск на втором году обучения я проводила в Аренсхоопе.
3 августа 1926 года
«Всем! Здесь чудесно. Я живу у одной старушки, снимаю комнату без питания, но с постельным бельем. Это обходится 15 марок в неделю… Напротив меня живет еще одни отдыхающий. Чтобы не было недоразумений с единственным ключом от входной двери дома, я пробираюсь в свою комнату через окно.
Тетя Алиса[4] очень мила со мной, но наряды ее ужасны. На ее выходном платье сзади 24 пуговицы, которые мне постоянно приходится застегивать. Здешняя публика: примерно пятьдесят отдыхающих, половина — читатели местной бульварной прессы[5] и шестеро — газеты «Фоссише цейтунг»[6] — органа буржуазно-демократических кругов, предназначенного для сельского населения».
В последующие годы отец ежегодно проводил по шесть месяцев в США, где занимался исследованием американского финансового капитала. Поскольку мать уезжала с отцом, одна наша знакомая взяла на себя заботы о доме, и в те месяцы я стала «главой семьи». Когда мои брат Юрген в 1926 году уехал учиться в США, поток писем в Америку возрос.
