Ходил Турай один, ходил, а потом и говорит матери:
— А отправлюсь-ка я, мама, странствовать… По чужим краям поброжу, на белый свет погляжу, авось и повезёт мне, богатым вернусь. А может, и девушку встречу, что мне женой, а тебе невесткой станет.
Отвечает ему мать:
— Воля твоя, сынок, хочешь идти — иди… Да только помни: единственный ты у меня. Пропадёшь — что делать без тебя буду?.. А случится что с тобой — как узнаю, жив ли, здоров ли?
Взял юноша тогда перо гусиное и в щелку над дверью дома воткнул.
— Не горюй, мама, — говорит. — Вернусь я. А если беда какая случится, кровь с этого пера закапает. Следи за ним.
Попрощался джигит с матерью, подпоясался, кистень свой взял и пустился в дальний путь.
День шёл Турай, ночь шёл, а всего-то вершок пути прошёл. Как-никак добрался он до гор высоченных. Слышит он вдруг гул громоподобный. Смотрит джигит: две горы друг о друга бьются. Подошёл поближе, видит — батыр сидит да теми двумя горами, как камешками, забавляется.
Спрашивает Турай:
— А что это ты делаешь?
— Да вот, — батыр отвечает, — тебя ожидаючи, кашу надумал сварить. Видишь, из огнива огонь добываю…
А звали этого батыра Тауказар. Дальше они в путь вместе двинулись. Шли, шли, а потом ещё одного встретили. Брал тот батыр огромные камни, в кулаке сжимал их, потом выбрасывал.
— Что это ты делаешь? — спрашивают они его.
— Да вот, — батыр говорит, — вас ожидаючи, кашу надумал сварить. Видите, масло из камней выжимаю…
А этого батыра звали Ташказар. И пошли три друга за счастьем вместе.
День шли, ночь шли, много лугов, озёр и рек миновали и добрались до одного дремучего леса. Уж такой густой, тёмный был, такой непролазный да дикий — никогда здесь человеческая нога не ступала. Вот пробираются друзья самой чащобой и вдруг видят избу. Внутрь заходят: очаг есть, у очага — казан, в переднем углу — сэке* (сплошные нары, обычно в переднем углу избы, использовались вместо стола и кровати), миска да ложка — вся утварь на месте, а хозяев не видно.
Переночевали батыры в доме раз, потом второй — никто не появляется.
— Ладно, — думают друзья, — отдохнём здесь немного, дичи настреляем, а там видно будет.
Вот отправились Тауказар и Турай на охоту, а Ташказар в избе остался еду готовить. Только он суп сварил — кто-то в дверь стучит:
— Открывай!
Открывает Ташказар дверь, и входит в неё высокомерный, кичливый карлик: Сам-с-пядь-да борода пядей пять.
— Посади меня на нары, — приказывает. Посадил Ташказар.
— Суп давай, — говорит.
