— Вон в сундуке шкатулка есть. В той шкатулке кольцо лежит. Бери.
Джигит берет кольцо, жене ягоды протягивает. Та съела и обрела свой прежний облик.
— Эх ты, негодница, — говорит он ей, — сколько ты мне горя принесла.
А тут падишах со своими приближенными явился. Смотрит, дочь его снова красавицей стала.
— Что хочешь проси, — предлагает падишах, — все дам.
— Нет, мой падишах, ничего мне не надо, — сказал джигит и, отказавшись от награды, ушел из дворца. Уходя, успел шепнуть Хайбулле-визирю:-Ты тоже уходи, сейчас этого дворца не будет.
Хайбулла-визирь так и сделал: ушел вместе со своей семьей.
А джигит надел кольцо на большой палец и велел джиннам да пэри отнести падишахский дворец и бросить в море. Те так и сделали.
Обрадовался народ, что злого падишаха больше нет. Стали люди просить джигита быть их правитилем. Он отказался. Стал править страной умный и добрый человек из бедных. А джигит взял себе в жены ту девушку, которая помогла ему.
Там сейчас пир горой. Все столы уставлены едой. Вино льется рекой. Я не смог попасть на свадьбу, опоздал.
Глухой, слепой и безногий
В одном древнем ауле жили три брата — глухой, слепой и безногий. Жили они бедно, и вот однажды решили пойти в лес поохотиться. Недолго они собирались: в их сакле ничего не было. Слепой посадил безногого на плечи, глухой взял под руку слепого и отправились они в лес. Построили братья шалаш, сделали из кизилового дерева лук, из камыша — стрелы и стали охотиться.
Однажды в темной сырой чаще братья набрели на маленькую саклю, постучались в дверь, на стук вышла девушка. Братья рассказали ей о себе и предложили:
— Будь нам сестрой. Мы будем ходить на охоту, а ты будешь ухаживать за нами.
Девушка согласилась, и они стали жить вместе.
Как-то раз братья ушли на охоту, а их сестра осталась в сакле готовить обед. В тот день братья забыли оставить дома огонь, и девушке нечем было разжечь
очаг. Тогда она взобралась на высокий дуб и стала смотреть, не жгут ли где-нибудь поблизости костер. Вскоре она заметила вдалеке струйку дыма, слезла с дерева и поспешила к тому месту. Долго пробиралась она сквозь густую чащу леса и наконец вышла к одинокой полуразвалившейся сакле. Девушка постучалась, дверь сакли открыла старая-престарая эней. Глаза ее горели, как у волка, завидевшего добычу, волосы у нее были седые, растрепанные, изо рта торчали два клыка, а ногти на руках напоминали когти барса. Они то укорачивались, то удлинялись.
— Ты зачем пришла? — спросила эней басом. — Как ты нашла сюда дорогу?
