Надо отметить, что моё положение на факультете ПМ-ПУ было не очень простым: высшее образование я получил в военно-морском инженерном училище, а не в университете, как подавляющее большинство моих коллег. Формально я не имел «базового математического образования», что создавало почву для интриг, хотя прикладную математику я любил и с удовольствием осваивал ее новые и новые разделы – те разделы, которые оказывались необходимыми для решения различных научных задач, которые «подкидывали» нам наши заказчики. Это позволило мне через несколько лет дать отпор одному из главных интриганов, который заявил мне: «Вы не можете быть полноценным сотрудником факультета прикладной математики, поскольку Вы не можете провести достаточно строгое доказательство своих теорем – не можете потому, что базового математического образования у вас нет». Я ответил: «Вы учились математике в университете пять лет, и чувствуется, что после этого уже не учились. А я учусь прикладной математике 15 лет, продолжаю учиться и дальше, но уже сегодня я знаю математику лучше Вас и глубже Вас. Если сомневаетесь – пригласим уважаемого третейского судью, пусть он публично проэкзаменует Вас и меня и потом скажет – кто из нас знает математику лучше и глубже». Мой собеседник от экзамена уклонился.
Вообще желающих сплести интригу вокруг «строгости» или «не строгости» на факультете ПМ-ПУ было более чем достаточно. Помню предварительную защиту на кафедре одной докторской диссертации (представленной, между прочим, «чистым» математиком). Недоброжелатели диссертанта один за другим заявляли, что доказательства теорем диссертации «не достаточно строгие». Диссертант не выдержал и ответил: «Вы все знаете не хуже меня, что доказательство, сформулированное на любом из естественных языков – на русском, английском и любом другом языке – не может быть строгим.
Строгими могут быть лишь доказательства на языке математической логики. Я знаю этот язык и сейчас начну излагать диссертацию на нем, а если вы не поймете – пеняйте на себя». После 20 минут изложения диссертации «на языке математической логики», которого не понимал почти никто из присутствующих на защите, они взмолились: «Не надо, пожалуйста, «математической логики”, излагайте понятно, излагайте на русском языке». Диссертант ответил: «Хорошо, перейду на русский язык, но уж тогда не смейте говорить мне о «нестрогости»«. Далее интриганы сидели и слушали молча, а диссертация получила одобрение.
