То зимой.
А в данный момент натужно ревет трактор. Брызжет из-под гусениц острая щепа. Колкие ветки стегают наотмашь. Трясет, швыряет в стороны…
Гайдамович сел спиной к трактору и, придерживая руками края капюшона, заслонил лицо. Глядел в амбразуру.
Просека, сужаясь, медленно уходила вдаль. Позади саней с озорным свистом выпрямлялись молодые еловые тростинки. Выскакивали коренастые пни в затейливом убранстве поганого гриба. Появлялись настоящие грибы — с пень вышиной, досыта изъеденные червем. Багряной росой высыпала брусника. Широкими кругами шла рябь по замутненным лужам. Уползала одна лужа, другая. Все уползало…
Что-то зеленое, полосатое лежало в луже.
Гайдамович встрепенулся, напряг зрение, ахнул. Его как ветром сдуло с саней. Догнал трактор. Размахивая руками, старался перекричать мотор и грохочущее лесное эхо:
— Стой, стой! Остановитесь, я вам говорю…
Трактор замер. Яша, улыбаясь, выглянул из дверцы.
Попирая лужи бродовыми сапогами, Гайдамович бежал по просеке в обратном направлении.
Он долго, сдвинув брови, со всех боков осматривал оброненный арбуз. Арбуз оказался целым. Гайдамович, дыша тяжело и порывисто, то ли от бега, то ли от пережитого волнения, вернулся к саням.
Улыбающийся Яша выглядывал из дверцы.
— Не заметил бы, потеряли бы — в другой год на дороге росли бы.
— Здесь вырастут! — буркнул Гайдамович, заталкивая арбуз под брезент к остальным. И вдруг изошел стоном: — О-ой…
Из-под брезента глянула на него разинутая алая пасть расколотого арбуза. Розовая слюна текла из пасти… И в другом месте темной влагой набухал брезент. Прощупывалось липкое, скользкое…
— Что вы наделали? — кинулся к трактористу Гайдамович. — Я же вам говорил черным по белому: ехать осторожно, самый тихий ход… Что вы наделали, а?
Яша взглянул. В робости почесал затылок:
— Я ведь и так осторожно… Дорога… Дальше хуже будет… Ехать дальше?
Гайдамович ничего не ответил. Сел на сани, нахлобучил капюшон.
Ехали дальше.
Через час просека уткнулась в речку. Никудышная такая лесная речка — ручьишко в пять шагов шириной. Проезжая здесь зимой, Гайдамович даже не догадывался о существовании речки — зима и ее сровняла с землей. А теперь, пожалуйста вам, речка — воды по колено, обрывистые берега…
— Тряхнет, — пообещал Яша.
— Что? — возмутился Гайдамович. И задумался. Он долго стоял и думал. Потом вернулся к саням, откинул брезент, взял под мышки по арбузу и зашагал к речке. Перешел ее вброд, хлюпая бродовыми сапогами, положил арбузы на землю и опять — вброд через речку…
