Скоро он внес в кухню, где уже усердно хлопотали женщины, двух обезглавленных петухов, остро пахнущих мокрым пером, и встал в дверях, ожидая дальнейших приказаний.
— Нечего тебе бабьи разговоры слушать, — сказала Клавдия Тимофеевна. — Ступай в сельпо. Красненького возьми, какое получше.
— Может, шампанского?
— Да хоть и его, тебе виднее.
Оле делать ничего не разрешили как гостье. Как завороженная, она смотрела на ловкие быстрые руки Клавдии Тимофеевны и тети Капы, которые с неимоверной скоростью вылепливали маленькие, аккуратные пельмени.
— Как у вас быстро получается! — не удержалась Оля.
— Это что! — покачала головой тетя Капа. — Покойница Зинаида, мать Клавдии, пошибче нашего раза в два управлялась. Бывало, соберемся втроем, за вечер целый мешок и нащелкаем. Она одна успевала больше, чем мы обеи. Значит, спроворим мешок — и на мороз… У нас это первейший запас в каждой избе. Иной раз до самой пасхи хватает. Жаль, вы к нам пораньше не выбрались. Четвертого дня сосед наш, милиционер, медведя подстрелил на охоте. Из медвежатины самые знатные пельмени получаются.
— Может, осталось еще? Не то Светланку пошлем, — сказала хозяйка.
— Куда там! Расхватали… Я интересовалась. А у вас в Москве с чем делают?
— Не знаю, — улыбнулась Оля. — В магазине покупаем.
— Батюшки! — удивилась тетя Капа. — Да сколько же рук надо, чтобы накормить тыщи народу?
— Машины делают, автоматы такие.
— Нешто, машина и тесто раскатает, чтобы не порвалось, и завернет вот так аккуратно?
— Заворачивает.
— Чудеса. Попробовать бы разок. И скоро эти машины управляются?
— Один автомат — я видела на Выставке достижений народного хозяйства — делает тысяч двадцать в час…
Тетя Капа покачала головой, расстроенная этим сообщением: ее умение показалось ей жалким и ненужным.
— Конечно, такие пельмени не сравнить с домашними, — сказала Оля.
— Это верно. Все домашнее во сто крат вкуснее магазинного! — обрадованно закивала тетя Капа. — Сделаешь, как тебе захочется: и с мясом, и с дичью, и с грибочками. С рыбкой тоже объедение!.. А помнишь, Клава, старуха Карповна, царство ей небесное, с раками делала? Обшпарит их чуток, из шеек начинку сладит. Хлопотно, зато любого сытого проймет. Архиерей наш приглашал ее готовить на пасху и в свой день ангела…
Оля жадно слушала старую женщину.
Зина в уголке разделывала птицу. В разговор не вмешивалась. Изредка посматривала на часы.
— Что это ты все на часы поглядываешь? — заметила мать. — Когда гости будут?
