Нерешенной оставалась проблема пищи и воды, так как мешок с запасами продовольствия остался наверху. Хотя… вода внизу есть, а может, и пища — если не быть слишком разборчивым.
— Вниз!
Подвязав полу куртки, Трой усадил в нее Сахибу, высвободив таким образом свою здоровую руку. Рана на левой руке перестала кровоточить, но как только он начинал ею двигать, кровь появлялась снова.
Тишину подземелья не нарушало ничего, кроме звуков его дыхания, стука башмаков и легких шагов животных.
Однако когда они опустились еще на один уровень, четвероногие разведчики предупредили Троя, что преследование продолжается. Юноша продвигался вперед, не включая фонарика, ощупью, и только бледный свет впереди указывал им цель.
В подземном саду снова был день. Строители Рукара смогли сделать так, чтобы сюда проникали солнечные лучи. Трой зацепился за остатки сожженной им паутины, и резкий рывок помог обрести свободу. В это мгновение ему в голову пришла одна идея. Наклонившись, юноша начал внимательно рассматривать нити; они цеплялись за поверхность скалы не по всей своей длине, как он предполагал раньше, а лишь отдельными участками. Сунув бластер за пояс, Хоран ухватился за свисающую нить, и то ли она была старой, то ли была прикреплена лишь в одной точке — так или иначе, но ему удалось вытянуть ее.
Трой работал быстро, отделяя нити от скалы, стараясь, чтобы они не склеивались внешними сторонами. Даже одной рукой ему удалось соорудить сеть, мало чем отличавшуюся от паутины у входа в пещеру. Потом с крайней тщательностью он развесил свою ловушку у основания лестницы перед входом на тропу, прорубленную им в джунглях. На его взгляд, сеть была хорошо замаскирована, оставалось только надеяться, что преследователи ее не заметят. Все это время животные, расположившиеся на лестнице, ни разу не подняли тревоги, а затем перепрыгнули через сеть и притаились в густой растительности. Хоран с Сахибой нашли укрытие неподалеку от лестницы.
Сработает ли ловушка? До сих пор сюда не донеслось никаких звуков. Неужели преследователь — или преследователи — не решился спуститься за ними?
Время шло, и юноша обнаружил, что намного уступает своим четвероногим спутникам в выносливости. Кожа зудела, бок и рука болели, его мучили голод и жажда. Сотни мелких раздражителей, о которых он обычно и не подозревал, теперь превратили ожидание в пытку. Ко всем физическим неудобствам добавлялось зловещее воспоминание о ночных ужасах, за которыми скрывалось что-то гораздо худшее, чем самая большая опасность.
