Мы кончали десятый класс. Я уже мог спокойно говорить по немецки и мы, уединившись с Мари Ивановной в каком-нибудь классе, несли по немецки всякую чепуху.
- У вас жених есть?- спросил я.
- Еще нет.
- Занимаясь таким темпом с нами, вы никогда его не найдете.
- Старой девой я уж точно не останусь.
- Поцелуйте меня.
- Зачем?
- Наверно немцы это делают лучше, чем русские.
- Дурачок. Все делают одинаково. Не забывай мы в школе и такие дела здесь не допустимы.
- Не пора ли практику перенести в другое место.
- Ты еще маленький.
Она шлепнула меня пальцем по носу.
Однако я не унимался. Меня просто несло на волнах чувств. Однажды она попросила меня купить подарок для завуча. Ей, как молодой, поручили это учителя, а она из-за своей занятости не могла этого сделать. Я достал прекрасную картину японских мастеров и притащил к ней на квартиру.
- Леша, какая прелесть. Честно говоря, мне бы в голову не пришло купить такую вещь. Обычно я отделываюсь каким-нибудь фарфором, чашечкой, блюдечком, но это прекрасно.
Она повела меня в глубь комнат.
- Мама, это ко мне,- обратилась она к пожилой женщине, появившейся в глубине коридора.- Это Леша- мой ученик.
- Здравствуйте,- вяло сказала женщина и тихо исчезла за ближайшей дверью.
- Идем в мою комнату.
Она ввела меня в помещение, в котором не было ни одного свободного места. Везде что-то лежало. Это был не хаос, а порядок аккуратно разложенных вещей.
- Тебе вино можно?
- Вообще-то я обычно пью коньяк,- начал дурачиться я,- но сегодня так уж и быть сойду до вина.
Она достала выдержанный "Янтарный берег" и разлила по рюмкам.
- Ты не против, если я куда-нибудь сяду?- предложил я, оглядываясь.
- Да, да, конечно. Вот сюда, я подушечки уберу. Садись.
Она тоже присела на диванчик и пригубило вино.
- Прелесть. Правда,- сказала она по немецки.
- Это просто изумительно,- подпел я ей.
Я втиснул рюмку на забитый вещами столик и взяв ее за руку потянул к себе.
- Однако, ты нахальный мальчик.
- Это ты мне уже говорила.
Я потянулся к ее груди и они словно по команде выскочили из выреза платья. Дрожащим языком дотронулся до смятого сосочка и он стал набухать и удлиняться.
Это был удивительный вечер. Только около двенадцати Мари Ивановна сумела выгнать меня.
Нашу связь мы скрывали как могли. По-моему это удавалось. Но вот я окончил школу и не сумев никуда поступить, устроился в школу шоферов большегрузных машин. Через пол года, после ее окончания, меня зачислили в автопарк номер два, где я и проработал до призыва в армию.
