У соседней колонки встал черный «феррари» с четырьмя парнями на борту; их обслуживали, а они внимательно, оценивающе разглядывали «Коня».
— Азотной кислотой, — охотно ответил Клейн. — А на худой конец — телячьей мочой, так что вы можете помочь мне с топливом.
Нарочито медленно дверцы «феррари» открылись, и так же томно, подражая ползучему движению сытой анаконды, вылезли главарь-рулевой и один из его свиты, спортивного вида юноши с предельно короткими стрижками, снисходительно-брезгливыми лицами, в подчеркнуто мужественных костюмах, представляющих смесь эстрадного наряда Майкла Джексона с потертостями и грубыми швами одежды охотников Дикого Запада.
— Терпеть не могу таких, — сказала, сразу насторожившись, Марсель, но относилось это не к одежде парней.
Это была особая порода молодых. Они водились всюду; в Дьенне их было несколько стай: «гвардия» — в районе Арсенала; «бойцы» — в Киркэнке; «гунны» — в Эрикане или, как сами они именовали заводской район, в «Азии»; «комиссариат» — у вокзала; «морлоки» — в Монгуардене. Территория от Кенн-страдэ до Рубера, включая Старый Город, была нейтральной, там они вели себя как в гостях. Обширным районом Трайхус по левобережью Шеера владели кочевые орды рокеров.
Свою речь, повадки и манеру одеваться все эти «комиссары» и «морлоки» заимствовали у героев тех постъядерных фильмов, где цивилизация пала, по планете бродит чума, а женщины, консервы и остатки воды достаются победителю в кровавой схватке. Странно, что, соблюдая столь крутые правила поведения и гордясь помойными и звериными кличками, они не забывали мыться, бриться, чистить зубы и надраивать до блеска колесную технику. Марсель так и сказала одному вышедшему из руин гунну XXI века: «Или говори, как человек, или живи, как свинья, а то не понять — кто ты есть на самом деле». Чисто умытое свиное рыло смертельно обиделось и захрюкало что-то совершенно непотребное, но мигом удостоилось крепкой оплеухи и прикусило язык — тут же сценой заинтересовалась дама в шлеме и белых перчатках.
Все-таки они были опасны, хотя дрались чаще между собой. Другим они больше портили настроение, но делали это умело и со вкусом.
Они приближались.
И тут Клейн, нагнувшийся над мотором, выпрямился, и стали видны его пропорции, в том числе и размеры кулаков. Пришла пора приглядеться.
— Решили в бак отлить? — Клейн зубасто улыбнулся им.
Аник опустил стекло по своему борту. Из «феррари» выползли еще двое. Марсель поставила банку с мышкой и тихо потянулась к радиотелефону, но Аник мягко отстранил ее руку:
