Отрок мятельников. Из десяти человек, что пришли с вирником, пятеро -- отроки. Согласно "Покону вирному", вирник идет со своим отроком, каждый -- одвуконь. У мятельника -- свой отрок. И у каждого дружинника -- свой, дружинный. Вообще, приличный человек, если идет верхами, всегда тащит за собой отрока. Слуга, конюх, оруженосец, сторож... "прислуга за все". Даже в Чингизовой "Яссе" чётко сказано: "Приходить каждому с младшим братом". А если нет младшего брата? - А тогда ты не человек. Род твой слаб, и говорить с тобой -- неинтересно.
Отроки идут в бой вслед за господами своими. И получают не по-детски. Нормального-то доспеха на них нет, выучка слабовата. Да и просто силы против взрослого мужика... В нормальном бою отрок один на один со взрослым не бьётся -- бережёт хозяйскую спину, оружие подаёт, коня меняет. Но Макуха влетел в засеку "медвежатников". Правильного боя не было -- было спасение отца-командира и примкнувших к нему придурков. Результат -- один отрок умер при отходе, ещё двое -- умирают. Нет, уже только один. Другой -- уже. Кровью истёк.
А вот мятельник и сам цел, и на отроке его ни царапины. Интересный мужик. Сперва вирниковы его Спирькой звали, а теперь - только "господин Спиридон". Скоро и по отчеству величать начнут. Да и то правда, десятник воев -- в очереди на обмывку лежит, сам Макуха -- хоть и живой, а позвоночник перебит, ноги не шевелятся. Так что был "Спирька", а теперь Спиридон -- главный и начальный. Мятельник, а мятло своё, мантию чёрную, не одевает. Зато и кольчугу - не снимает. Дошло, видать. Ну, и чего он меня звал? Ладно, пойдём-потолкуем.
Конец тринадцатой части
-- Часть 14. "В гостях? Хорошо?"
-- Глава 72
Ш-ш-ш-ха! Ш-ш-ш-ха! Ш-ш-ш-ха! Вот и ещё прокос закончил. Классную я себе косу построил -- будто сама косит. Так ведь так оно и есть: моё дело махнуть да тянуть - всё остальное она сама сделает. А ведь на крови человеческой построена. Но зато -- как режет! Или - "потому что"?
Что не говори, а хороший инструмент - половина дела. Это я так думаю: половина. Местные думают -- всё дело. И в "Севастопольской страде", и у Майн Рида есть сходные сюжеты: стрелок делает хороший выстрел. Свидетели собираются вокруг и восхищаются. Не стрелком - ружьём. Только кубанские казаки собираются стрелка, чудом сбежавшего из чеченского плена, сдать властям как дезертира. С последующими плетями и каторгой. А у Майн Рида вождь зулусов прикидывает сделать из стрелка праздничный ужин. С овощами и пикантной приправой к белому мясу. Реквизиция инструмента предполагается в обоих случаях.
