А ушёл Аким спешно потому, что смерды, посмотрев на результат этой как-бы победоносной войнушки, сильно огорчились и почему-то обиделись. Как сказал Потаня:
-- Прошлую ночь все гожие у забора сторожили. Ещё ночь -- не выдержали бы. Спалили бы нас.
Я так понимаю, что дело не в карауле, а общей сырости. После дождей всё горит плохо -- поэтому и не подожгли. "Пауки" так обозлились, что готовы спалить пришлых прямо в веси, рискуя своими собственными домами.
Потану тоже не мелко досталось. Ещё в первый "забег", когда они меня, краденного, искать пошли. Правую руку держит на перевязи, бережёт. И общий вид -- с прозеленью. Но -- порадовал он меня:
-- Эй, сынок, подай-ка бояричу его посошок. Слышь, Иване, я сына в лес сгонял за дрючком твоим. Он тебе дорог, ты ж его из рук не выпускаешь, вроде - не просто палка. Вот, держи. А сына своего я с веси забрал -- батя сказал: "забери Христа ради, а то наши не посмотрят, что дитё. Раз из Рябиновки -- придавят".
Ну, Потаня, ну молодец. Озаботился дрючком моим берёзовым. Любленным, лелеемым, погрызенным. Вот подарок так подарок. Кусок дерева, а как часть тела своего. Малец его подошёл, подал. Сам мелкий, тощий, сопли до полу, смотрит хмуро. Не забыл, как сестрёнку ко мне в постель с перепугу подкладывал, и как я ему потом высказал. Ну, ничего -- шесть лет всего. Может, ещё и что приличное вырастет.
А сопли - не беда. Нормальная реакция детской микрофлоры и такой же фауны. Настоящая беда, когда у детей в таком возрасте вообще соплей нет. Видел я такие города в советское время. Возле химических да металлургических производств. Такая хрень в воздух летит, что напрочь давит всё, что у нормальных людей в носоглотке проживает и размножается. Тогда всякая болезнетворная гадость, которая постоянно в воздухе имеется, свободно пролетает на каждом вдохе беспрепятственно внутрь. Бронхи, трахеи, лёгкие. И получает ребёнок полный комплект серьёзный заболеваний. При полном отсутствии соплей.
Тут Любава прибежала. Меня демонстративно не замечает. "Ах, батюшка любименький, ах, братец мой родименький, пойдёмте до избы. Я вас за стол усажу, да батюшку перевяжу, да отдохнуть положу". Увела. Но напоследок Потаня чётко сказал: "пока сорокаднев по убиенным не пройдёт -- рябиновским к веси лучше не подходить".
А по двору суета и размещение с переупаковкой. Аким не просто так ушёл -- он ещё и кучу барахла уволок. Вплоть до мотков ниток и бадейки с воском. Чувствуется "слуга царю, отец солдатам" - всё, что "можно считать трофеем" -- считать и грузить. Для вывоза "в закрома".
