Но всё же однажды Нодзаве пришлось произнести вслух имя каперанга Родионова. Было это в мае 1909 года. Из Токио на остров прибыл военно-морской агент (в те годы агентом называли лицо, причисленное к дипломатическому представительству; ныне — атташе), старший лейтенант Воскресенский. Сначала Нодзава подумал, что русский приехал выведать, чего он добился в своих подводных исследованиях, но ошибся: офицер был озабочен другим — поиском могил русских моряков, одиноко покоящихся на острове Цусима, чтобы затем перезахоронить их на православном кладбище в Нагасаки.
Аполлинарий Николаевич Воскресенский слушал визитёра, который говорил негромко, каждая его фраза перемежалась долгими паузами. Рассказывая, как каперанг Родионов попал в дом старого рыбака, японец по имени Нодзава украдкой поглядывал на дверь… Сначала Воскресенский не понял, что к чему: то ли озабоченный Нодзава хочет получить мзду за лечение и проживание Родионова, то ли у него действительно простой и неподдельный интерес к судьбе русского командира. В конце концов из хитроумного сплетения слов и фраз Аполлинарий Николаевич сделал вывод, что японец хочет пригласить Родионова в гости на остров Цусима. От встречи с ним будет зависеть дальнейшее процветание компании. Военно-морской агент обещал Нодзаве послать запрос в Санкт-Петербург. Через какое-то время Нодзава получил от Воскресенского телеграмму: «Жизнь Александра Андреевича Родионова трагически оборвалась три года назад тчк У вас теперь развязаны руки тчк»
Что значит «развязаны руки»? И никто его не принуждал к этому, даже Воскресенский, с которым он беседовал с глазу на глаз. Почему же такой намёк: «У вас теперь развязаны руки»? Что это значит? Выходит, что русский агент что-то знает, но открыто не может сказать?
Я не берусь утверждать, что Нодзава задавал себе примерно такие вопросы. Вопросы задаю себе я. И вот почему. Интерес к золоту, находившемуся на «Адмирале Нахимове», проявлялся у японцев приливно-отливными волнами: то возникал, то затухал. Сегодня у меня нет доказательств, как долго просуществовала компания Нодзавы, в доме которого воскрес из мёртвых каперанг Родионов, но данные говорят о том, что в недрах Токио зрела компания-конкурент, более мощная и хищная, её щупальца протягивались от лиц, тесно связанных с сильными мира сего…»
Я не слишком верю в передачу какой-то великой тайны Родионовым японскому рыбаку. Да, капитан 1-го ранга, скорее всего, действительно симпатизировал своему спасителю и, думается, искренне желал его отблагодарить. Но вряд ли преданный своему Отчеству офицер в здравом уме и твёрдой памяти стал бы рассказывать простому рыбаку о том, что в трюмах его погибшего корабля спрятаны груды казённого золота, то есть фактически выдавать первому встречному государственную тайну.
