Из-за верхних зубцов башни вылетели и заграяли вороны. «Чёрный ворон, что ж ты въешься» — слова этой любимой песенки заставили забыть о нехорошем предчувствии в душе, связанном с предстоящим нелёгким разговором с гостеприимным хозяином. Удивляясь внезапному птичьему переполоху, капитан оглянулся и узрел тех, кто всполошил птиц: всадника в броне, затем другого. На конях они въезжали в пролом, что «нечаянно» проделал в стене кандидат на должность бравого солдата. Мужичок, ранее стоявший у пролома, улепётывал, что есть мочи, но всадник, чей конь первым перепрыгнул через груду камней, догнал беглеца и легонько кольнул его в спину копьём. «За нечаянно бьют отчаянно» — каждое из этих слов капитана совпадало с большим прыжком к спасительной двери избы. Успел! В закрытую дверь ударило то ли копьё, то ли стрела.
— В ружьё! — заорал капитан и схватил шмайсер.
Метнув взгляд на лестницу, обрёл привычное ему хладнокровие.
— Бандиты! Одного из людей шевалье убили. Всех порешить! Ты, сержант, держи двери, а мы на чердак и крышу, — задержавшись на минуту, объявил: — Чертовка предупредила о каких-то людях в сером. Увидите таких — сразу в расход.
Обветшалое покрытие из старой соломы лежало на худых жердях, и гвардейцы в считанные мгновения соорудили три огневых точки. С низу доносился стук топора: кто-то пытался вломиться в избу. Сверху, как на ладони, был виден огород, два десятка всадников и толпа пеших воинов. Только трое из них имели добротную бронь, остальные были в кожаных доспехах. Один из всадников, задрав голову и высмотрев что-то в башне, начал орать на своей фене невесть что. Несколько раз упомянул благородное имя Уеффа, но и без того было ясно, за чьей головой явилось это воинство. «При наличии воды и провизии в башне можно пересидеть осаду, а что делать нам, горемыкам» — этот вопрос решился сам собой, когда капитан увидел, как один из хулиганов рубанул мечом по верёвке — и постиранные гимнастёрки вместе с прочим ещё не просохшим обмундированием упали на землю. Когда тот гад решил потоптать ногами обмундирование, капитан коротко и, как всегда в бою, с матерком дал команду и добавил: «Лошадок не трогать!» Одновременно они услышали автомат сержанта, которому, наконец, надоел настырный бандит, возобновивший тюканье в дверь.
За несколько минут бойцы выкосили короткими очередями всадников и пеших. Командир грозным рыком подозвал Сергия и, пообещав ему «награду» по совокупности за все свершённые рядовым подвиги и грехи, велел собрать коней и привязать их к коновязи у крыльца.
