Супружеская пара, еще раньше замеченная мной, критически разглядывала манекен в уныло обвисшем платье - "Одежда знатной женщины, 1-ая половина XI века". Платье было неуклюжее и истертое.
- Ужас! - сказала супруга, подталкивая локтем мужа. - Как они такие тряпки носили, а еще "знатные женщины"!
- Угу, - флегматично отозвался муж.
"Какие глупости, - подумала я, - ведь это платье просто выцвело и постарело... Я помню его ярким и праздничным". Я хотела сказать это, но Ивар Кундри вдруг опередил меня:
- А как бы выглядели вы, пролежав в этом замке пятьсот лет?
Женщина раскрыла рот, потом закрыла, одарила Ивара Кундри уничтожающим взглядом и быстро зашагала вперед, волоча за собой мужа.
- Зря вы так, - не удержалась я. Ивар Кундри взглянул на меня с непонятной мрачностью:
- А зачем она приехала сюда? Оценивать старинные наряды?
- А зачем приехали вы?
- Трудный вопрос, - пожал он плечами. - И, пожалуй, слишком долго на него пришлось бы отвечать ... Видите вы вот эти сапоги?
За стеклом были выставлены болотные сапоги ужасающих размеров.
- Ну и что?
- Они принадлежали одному барону, большому любителю поохотиться. Он даже помер от разрыва сердца, промахнувшись по рыку. Сапоги, как видите, остались. И вот с тех пор, каждую ночь они исчезают куда-то. А наутро, - он таинственно понизил голос, - появляются снова, все в грязи... Представляете?
Я невольно рассмеялась и тут же изобразила холодное возмущение. И ощутила досаду - провели, как девчонку... Да ну его к лешему, этого Ивара Кундри! Я же в Эрнаре...
Экскурсовод тащила нас из залы в залу, не позволяя нигде задерживаться. И я разглядывала отгороженные шнуром экспозиции: "Уголок старой трапезной", "Кухонная посуда, XII век", "Ткацкая", "Спальня"... и думала, что, чем отгораживать все это, лучше бы восстановили все, как есть. То есть, как было. Чтобы можно было, как в Ильденском доме, ощутить за спиной дыхание предков...
Когда мы уже спускались к выходу по лестнице, я пропустила всех вперед и, отступив в неглубокую нишу, нашарила справа выпуклый трехгранный камень. Нажала на него с силой раз и другой, ладонь соскользнула, заныла содранная кожа... Я похолодела - неужели не выйдет? Шаги нашей группы затихли. В отчаянии я нажала еще раз и услышала резкий тягучий скрип. Часть стены медленно отползала, оставляя черную щель. Потом стена застыла, я протиснулась в щель и налегла на массивную железную дверь, снаружи искусно замаскированную под камень. Дверь подалась неожиданно легко, с тихим щелчком вошла в пазы, и я отказалась в темноте.
