Судьба придала им форму и, в конце концов, бросила их друг к другу для этого краткого испытания. Редкий момент. Ее единственный шанс. Она убрала шелковистые волосы с его лба, в уме сражаясь с храбростью и честью…
Его ресницы приподнялись, и он улыбнулся, смутившись на мгновение, затем оживляясь.
– Выходи за меня замуж, Мария.
Она снова лишилась дара речи, но прошептала, сдаваясь:
– Если ты уверен…
Его глаза закрылись, потом открылись, и она видела блеск слез.
– Я уверен. Мария! – Он схватил ее в объятия, заставив пискнуть. Они разъединились, хохоча.
– Я чувствую себя злодейкой, – запротестовала она. – Порочной.
Он усмехнулся.
– Конечно, так и есть. Ты лежишь изнасилованная в не благословленной постели. Но брак исправит это.
– Я не уверена, что такого рода изнасилования правильны даже с благословения.
– О, да, да, – прошептал он, уткнувшись носом в ее грудь.
Она внезапно удержала его там, держа его близко, сраженная мыслью, что ни один ребенок никогда не будет кормиться у ее груди. И она привязала его к своей бесплодной судьбе. Она оказалась жадной, злой женщиной.
– Обещай мне, что не пожалеешь, Ван. – Шепотом, чтобы он мог не обещать.
Но Ван ответил:
– Я обещаю.
Они пролежали мгновение, но потом он зашевелился, отодвинулся, и сел перед ней, бесстыдно голый.
– Я показал тебе вещи. У меня есть еще слова.
Она тоже села, внезапно насторожившись.
– Слова? Что еще осталось сказать?
На мгновение он опустил глаза, затем встретил ее взгляд.
– Я не хочу воскрешать ложные надежды. Все в руках судьбы. Но ты можешь не быть бесплодной.
Боль слез охватила ее.
– Ван, не надо! Мы должны принять правду.
– Тогда прими ее. Послушай. – Это был приказ офицера, и она послушалась.
– Я провел время с дядей Чарльзом и тетей Луизой, и вещи, которые они сказали, не полностью подтверждают, что Натали дочь твоего мужа. Для начала, эта мысль возникла приблизительно шесть лет назад.
– Это когда родители Натали умерли, и она приехала сюда. Правда открылась, хотя ее мать избежала скандала. А почему бы еще она приехала жить с Морисом? Ван…
– Она приехала сюда, потому что больше некуда, – прервал он. – Войны нанесли немало потерь семье Селестина в Европе. Она приехала сюда и потому, я верю, что его это устраивало. – Он взял ее руку, левую руку без колец. – Я устроил так, что Хоук сделал запросы, Мария. Это его сильная сторона. Селестин почти наверняка оказался не в том месте в нужное время.
Она смотрела на него, ее голова, чувствовала себя как в тумане.
