Она оставила его, не пытаясь объясниться или извиниться, потому что не было никакого объяснения или оправдания, всматриваясь в его спокойные черты, приготовившись даже к насилию.
Он немного отодвинулся, освобождая себя от ее прикосновения, веки закрылись так, что она больше не могла читать в его глазах.
– И твое участие в этом?
– Ни капли! Я ничего об этом не знала до самой смерти Мориса. Я нашла все в его бумагах, его счетах…
Она заметила, как поднимается и опадает от дыхания его грудная клетка, и задалась вопросом, что еще она могла сказать, чтобы сдержать бедствие. Но потом он посмотрел на нее.
– Вот почему вы искали меня? Поэтому?
Ее охватила паника. Если бы она сказала ему, то он понял бы, что ничего ей не должен. Он бы уехал!
Пусть будет так.
Она облизала сухие губы.
– Когда я поняла, что сделал Морис, то поняла, что должна все исправить. Но из-за гордости я не хотела, чтобы все узнали, каким негодяем был мой муж. Я попыталась придумать хитрый план. С тревогой следила за твоими действиями, и даже думала найти кого-нибудь, кто сознательно проиграет тебе в карты целое состояние.
– Почему ты не сделала этого? – На его лице читалось облегчение, хотя он и был ошеломлен.
– Я не знала как. И все же, именно так я услышала о твоих катастрофических потерях. Это было так не похоже на тебя. Я слышала, что ты почти всегда побеждал. И поняла, что пришло время действовать. – Она снова потянулась, чтобы дотронуться до него, и он не отодвинулся. – Слава Богу, что я это сделала.
Он рухнул на спину. Это вновь разорвало их контакт, но она не возражала. Он уставился в потолок.
– Как бы я хотел, чтобы твой муж был жив, и его можно было убить, – сказал он почти лениво. – Но, знаешь, это не была полностью его вина. В нашей семье случилось слишком много смертей. Они сломали дух моего отца. В конце концов, он, вероятно, был рад оправданию уйти. Я должен был вырваться с войны, чтобы помочь ему.
Она рискнула, и легла около него, близко.
Он прижал ее к себе, и она почти растаяла от облегчения. Она рассказала ему, и это не разрушило их отношения.
– Ты выполнял свой долг, – сказала она.
– Разве не должен быть долг семье на первом месте?
– Если бы так и было, то больше не было бы войн.
– И это было бы здорово.
Она придвинулась еще ближе, положив на него руку.
– Говори о войне, если хочешь, Ван, но не мучай себя. Иногда встречаются драконы, и с ними нужно бороться. Несомненно, Святой Георгий оставил семью, чтобы сражаться.
