— Что поделаешь!
Он представляет, как на ее хорошеньком личике появляется маска ужаса, как оно бледнеет от страха, когда он наклоняется над ней с ножом. Дыхание делается частым. Он видит, как поднимается и опадает ее обнаженная грудь. Слышит, как дрожит ее голос, когда она умоляет его пощадить ее. Слышит ее крик, когда он вонзает нож ей в грудь. В паху тотчас загорается желание.
Вероятно, решающим фактором в динамике серийного насильника или убийцы является роль фантазии. Это Джон Дуглас, «Охотник за чужим разумом».
Свои фантазии он воспринимает спокойно. Они никогда не повергали его в ужас. Ни в детстве, когда он часто думал о том, что значит наблюдать, как умирает живое существо, и что ты будешь чувствовать, сдавливая пальцы на горле кошки или соседского мальчишки, и что такое власть над жизнью и смертью, до которой тебе в буквальном смысле рукой подать. Ни в юности, когда он мечтал, как ножом отрежет матери соски, перережет ей горло, или разобьет голову молотком, или вырежет ей матку и бросит ее в печь.
Он знает, что для убийц, таких, как он, эти мысли — постоянный, неотъемлемый элемент внутренней обработки информации и мыслительных действий. Для него они вполне естественны. А значит, не являются отклонением от нормы.
Он съезжает с основной автострады и узкими улицами едет на запад в направлении озера Калхун. Блондинка скрылась из вида, а вместе с ней улетучились и фантазии. Он снова думает о пресс-конференции. Ему одновременно и смешно, и досадно. Итак, у полиции есть фоторобот. Это веселит его. Он стоял там, в толпе, и видел, как Грир показывал рисунок, на котором якобы изображено его лицо. Предполагалось, что рисунок настолько точен, что прохожие легко могли бы узнать его на улице. И тем не менее когда пресс-конференция закончилась, репортеры проходили мимо него, так ничего и не заподозрив.
Но главным источником досады был Джон Куинн. Спецагент не появился на пресс-конференции и не сделал никакого официального заявления — по всей видимости, нарочно, чтобы его унизить. Мол, великому агенту не до него, он погружен в анализ. Куинн наверняка сосредоточил все внимание на жертвах. Пытается понять, кто они были такие и почему их убили.
В известном смысле жертва сама формирует убийцу… Для того чтобы узнать, кто убийца, следует как можно лучше познакомиться со вторым участником драмы. Ганс фон Хентиг.
Джон также разделяет эту точку зрения. Учебник Хентинга по сексуальным убийцам — одна из настольных книг. Он прочел немало книг по теме. И «Соблазн преступления» Каца, и «Внутренний мир преступника» Сеймноу, и «Без совести» Хейра, и «Сексуальное убийство: модели и мотивы» Ресслера, Берджиса и Дугласа. Он изучил все эти книги, да и многие другие. Изучил в порядке самопознания.
