- Скоро вернусь! - ответила я на ходу.
Я и впрямь рассчитывала вернуться скоро. Было, правда, уже темно, но сильно светил месяц, да и дорога на площадь Совета была мне знакома. Белый щебень Тракта искрился под лунным светом. Неровными зубьями возвышался передо мной Белый Ярус, и, перерастая его крыши, темнели в небе башни. Огни в них не горели, но это меня не остановило, и уже через полчаса я поднималась по давешней лестнице, присвечивая себе взятой у входа походней.
В коридоре, что вел к покою Хранительницы, тоже никого не было. Я подняла факел над головой и двинулась вперед, но не прошла и двух шагов, как сверху. где лестница терялась в темноте, догнал меня отчаянный вскрик. Я застыла. Быстро и громко простучали по каменным ступеням шаги, и в коридор вбежала Алин.
Я не сразу поняла, что это она. Она была одета, как обычно одевались женщины Ратанги - в длинную белую рубашку и синее платье с широкими рукавами сверху. Волосы ее были растрепаны, а на лице я увидала глубокое смятение. Она бросилась ко мне и вцепилась в плечи, едва не выбив факел, в глазах у нее стояли слезы.
- Скорее, - проговорила она, захлебываясь, - иди же скорее, никого нет, я не знаю, что делать...
- Что случилось?
- Странница...
Я оттолкнула ее и, выронив факел, побежала в покой.
- Не смей! - кричала мне вслед Алин. - Не ходи туда!
Покой освещала луна. Задыхаясь, я огляделась. На кровати, закинув голову. лежала Странница. Казалось, она спала.
- Не подходи, - прошептала Алин. Она стояла в дверях, сжимая полуугасшую походню. - Не подходи. Морна.
- Неправда! - вырвалось у меня. Алин, обойдя меня, подошла к изголовью кровати, наклонила факел. Но я все равно не верила. Скорее бы я могла заболеть! Но она...
- Ты что стоишь? - хрипло спросила Алин. - Беги, зови кого-нибудь! Я одна здесь...
У нее вдруг подкосились ноги, и она опустилась на пол рядом с постелью. Невольно я протянула руку, чтобы помочь ей, но тут Странница застонала. Стон этот, хриплый и сухой, как песок, словно хлестнул меня.
Не помню, как я выбралась из Башни Вождей, как бежала той же дорогой. В доме Тлели уже были погашены огни. Я ворвалась в горницу, гулко хлопнула отпущенная дверь, и тут же я закричала:
- Проснитесь! Беда!
Первой прибежала Тлели в одной рубашке, неся перед собой миску с раскаленными углями. Увидев Тлели, я вдруг почувствовала, что слабею, и торопливо присела на лавку. Тлели наклонилась надо мной, освекщенная красным светом углей. За ней уже стояли Харен и Болард.
