Полат-бай не успел закончить рассказ. Один из сыновей отвел его в сторону и что-то прошептал на ухо. Мы поняли — произошло что-то важное. На лице джигита явно читалась тревога. Наши предположения оправдались. Бай вернулся взволнованный и сообщил новость:
— Из Кушки пришли посланные от большевиков. Ясное дело, неспроста пришли. Наверно, хотят вернуть наших людей обратно. Я пойду поговорю с ними. Может, таксыр, вы пойдете со мной? Отведаете нашей соли и скажете несколько отеческих слов людям.
Я понял: бай испуган — и ответил, что напьюсь чаю и приду. И хорошо, что я пошел. Действительно, положение бая было незавидное. На него насели со всех сторон, жалили ядовитыми словами, особенно настойчиво наседал на него бледнолицый худощавый человек, прибывший из Кушки. Он говорил:
— Вы, бай-ага, не будете знать нужды, куда бы ни уехали. У вас много отар овец. Много верблюдов, лошадей, быков и коров. Вам все равно, с какой стороны границы вы — с той или с этой. А что у них? — бледнолицый указал на людей, которые окружили их кольцом. — Все их богатство можно нагрузить вон на того дряхлого верблюда. Куда идут они? И послушайте, люди! Сказано: «Потерявший любимую плачет семь лет, потерявший родину — всю жизнь». Куда вы собрались идти, покинув родину-мать?
Толпа, внимательно слушавшая эту горячую речь, слегка всколыхнулась, по никто не сказал ни слова. Бай заговорил сердито, не скрывая своей злобы:
— Знаешь что, Сары… Ты, братец мой, как говорится, блеешь, не видя молока. Мелешь пустое. Ну, скажем, завтра они возвратятся назад… Что ты можешь дать им?
— Я? Я ничего не могу дать. Но государство даст им многое. Землю даст, воду даст… Откроет им путь к счастливой жизни!
— Откуда ты это знаешь?
— Знаю… Если хотите, я сейчас прочитаю вам воззвание Ленина. — Сары опустил руку в нагрудный карман. — Земля, вода… Все будет принадлежать беднякам. Вот в этой бумаге все сказано. Ее подписал сам Ленин!
Полат-бай выглядел так, словно с него живьем начали сдирать кожу. Он побагровел, рука, державшая пиалу с чаем, затряслась. Он не отрываясь глядел на бумагу, которую вынул Сары, словно собирался прыгнуть и вырвать ее из рук.
Я понял, что пришло время поддержать его, и вмешался в разговор:
— Ты, братец мой, толкуешь о помощи государства… Но, как мы слышали, большевики разбиты и бегут к Ташкенту. Везде, как слышно, власть перешла в руки меньшевиков. А ты говоришь о Ленине…
Сары скрутил цигарку в палец толщиной, несколько раз сильно затянулся и посмотрел на меня так, словно собирался убить:
