Я попытался разжечь спор:
— Ну, кто из вас ответит философу? Артур, ты?
— Нет, нет! Спорить с философом мне не под силу.
— Джон, а ты как?
— Я, по правде сказать, не знаю, с чем едят философию, — лениво отозвался третий мой спутник.
— Слышишь, Ричард? Я вижу, поле битвы предоставлено нам двоим. Не возражаешь?
— А может, мне взять свои слова обратно? Как вы считаете?
— Почему?
— Вдруг на самом деле поверю, что я философ, и перегну палку.
— Ну, ну… Ты не увиливай. Давай поговорим начистоту. Ты говоришь: «Когда-то здесь, как гроза, прошел Александр Македонский». Правильно говоришь. Как гроза пронесся. А Чингисхан предал здесь все огню. Неподалеку отсюда, у самой границы, лежат развалины древнего города Мерва. Когда-то это был один из самых прославленных городов мира. Но посмотри на него сейчас. Кроме камней, там ничего нет. Кто разрушил его? Грабители Чингисхана. Но мы… Скажи мне: какой город мы разрушили? Какую страну сровняли с землей?
Ричард молчал. Я продолжал:
— Мы, дорогой философ, никого не грабим, ничего не уничтожаем. Наоборот, учим варваров, как нужно жить. Из векового сна выводим их па свет…
Мы приближались к отаре овец, пасшейся в низине. Рокот машины перепугал бедняжек: покачивая курдюками, они кинулись прочь. Чабаны, кипятившие на костре у дороги чай, увидев автомашину, тоже побросали свой скарб и пустились в бегство. Но, отбежав па некоторое, расстояние, остановились. Ричард, отпустив педаль, дал несколько долгих гудков. Чабаны отбежали подальше. Когда же мы, разгоняя устремившихся к нам со всех сторон собак, взобрались на холм, чабаны опять остановились. Я расхохотался и возобновил прерванный разговор:
— Видишь, философ? Скажи теперь сам: чем отличаются эти существа от животных? А они называют себя людьми. Да, они тоже люди. Но между нами и ними такая же разница, как между небом и землей. Ты ведешь машину, управляешь ею… А что могут они? Ничего! Но и их надо научить. Их тоже надо приобщить к цивилизации, сделать настоящими людьми! Кто может осуществить это? Ты, я и другие, подобные нам. Вот потому-то мы и не пропадем. Мы приносим благосостояние, строим заводы, фабрики, прокладываем железные дороги. Обновляем мир.
— Эту философию вам вряд ли удастся втолковать, например, индусам.
— А зачем втолковывать? Ты бывал в цирке?
— Да.
— Значит, ты видел, как диких хищников — африканских тигров и львов — учат там прыгать через огонь, стоять на двух лапах. Ты думаешь, они понимают, что делают доброе дело? А дикарь, дорогой философ, порою бывает хуже всякого животного. И сам при этом считает себя человеком. Вот почему и трудно объяснить ему, что он животное. Не так ли, Артур?
