Подали шампанское. Генерал поднял запенившийся бокал и обратился к Екатерине и Дохову:
— За ваше здоровье! Сердечно поздравляю обоих… Но уговор: свадьбу без нас не справлять!
Дохов таял, как масло.
— Нет, нет! Свадьбу справим в день вашего прибытия. Сразу два праздника!
Ужин окончился. Екатерина с мисс Элен перешли в гостиную. Мужчины остались за столом. Генерал заговорил о положении в Закаспии. Он уже не раз беседовал на эту тему с Доховым, но, видимо, решил еще раз уточнить некоторые пункты. Ввиду предстоящего отъезда Дохова следовало кое-что напомнить ему.
Главным был, конечно, вопрос о борьбе с большевизмом. Генерал остановился в первую очередь на этом. Он говорил категорически, как мастер, дающий указания ученику:
— Прежде всего, господин министр, не забывайте одного: нельзя достигнуть цели, заискивая перед большевиками, играя с ними в прятки. Примирение, сотрудничество… Из этой гнилой политики только большевики извлекут пользу. У вас нет ничего общего с ними. Правда, на нашем языке существует термин «аутбридинг»[10], но он относится только к животному миру. В людских отношениях, и тем более в политике, это неприменимо. Большевики сегодня будут сотрудничать с вами, а завтра повесят всех вас на одном суку!
— Безусловно! — Дохов побагровел, точно ему уже накинули веревку на шею. — Теперь мы убедились в этом. Не может быть и речи о дальнейшем сотрудничестве хотя бы на один день. Или мы, или они!
— Очень хорошо… В таком случае не забывайте еще об одном: перейдя на другую сторону баррикады, жалеть врага — непростительная глупость. Вы понимаете, что я хочу сказать?
— Понимаю, ваше превосходительство!
— Если даже вы проявите гуманность по отношению к большевикам, они вас не пощадят. Если завтра обстоятельства вдруг изменятся, они отомстят вам за все. Поэтому нечего было колебаться в вопросе о комиссарах, надо было действовать решительно.
Речь шла о большевистских комиссарах Житникове, Теллия, Батминове и их товарищах. Закаспийское правительство запросило миссию о возможности отправки их через Персию в Индию, чтобы упрятать комиссаров подальше. Просьба эта была отклонена, и комиссары были расстреляны еще в прошлом месяце. Но генерал решил еще раз затронуть этот вопрос. Он боялся, что наши друзья проявят нерешительность в будущем. Этого нельзя было допускать. Уничтожение комиссаров, с одной стороны, оставляло закаспийских большевиков без руководителей, с другой — навсегда снимало опасность соглашения меньшевиков и эсеров с большевиками.
