Тиецин наклонился ко мне и прошептал:
— Неужели вы в самом деле считаете, что в будущем только народы будут воевать друг с другом за истощающиеся ресурсы? Не будьте так наивны. Мы станем драться каждый против каждого за любой коммерчески жизнеспособный квадратный дюйм грязи. Мы уже сейчас так поступаем. Лишенные духовного вдохновения, деградируем. И возвращаемся не просто в состояние обезьяны — это было бы не так плохо. Мы опускаемся по спирали к самому началу эволюции. Такова наша награда. Как вам понравится превратиться в рабочую особь под номером десять миллионов двенадцать в термитнике?
Что-то в Тиецине было такое, отчего казалось, что он не просто разглагольствует, а читает написанный на небесах текст. Мне очень хотелось переменить тему разговора.
— Вы говорите по-французски?
— По-французски, по-английски, по-тибетски, на хинди, немного по-тайски. — Он запнулся. — И по-китайски. Если карма человека стать Первым Бездомным, приходится заниматься лингвистикой.
Я вспомнил, что выражение «Первый Бездомный» употребляется, когда говорят о буддийском монахе.
В ту минуту я впервые испытал чувство, которое потом много раз переживал, если дело хоть малейшим образом касалось Тиецина. Странное ощущение, что вот-вот упаду в обморок, а в момент потери сознания — прилив энергии к мозгу и возрождение в состоянии, которое можно охарактеризовать как высшую форму сознания. Я понял две вещи: во-первых, Тиецин поступал со мной так умышленно, и, во-вторых, истинным буддистам практика подобной власти строго запрещена.
Он посмотрел на меня с любопытством, а в это время точка концентрации моих мыслей парила где-то у меня над макушкой и сенсорное восприятие стало приятно смазанным, словно пять чувств больше ничего не значили.
Тиецин встал и благосклонно улыбнулся, без усилий снимая тяжесть предыдущего мгновения.
— Выйдем отсюда, — предложил он и, хромая, повел меня вниз по лестнице.
Я медленно, чтобы не потерять равновесие, последовал за ним, но ощущение оставалось соблазнительно приятным.
— Вчера, когда вы приехали с индусом с тряпкой на голове, мы наблюдали за вами. О вас сложилось хорошее впечатление. Вы бессознательно начали с самой восточной точки ступы, прошли ровно три с половиной круга, аккуратно вращая каждое молитвенное колесо, и оказались точно с противоположной стороны от места, с которого начали, — на западе. Когда к вам подошла пожилая дама, вы не стали придерживаться буквы закона, а проявили сострадание сверх того, что велит дхарма, и подарили ей много денег. Следовательно, вы невероятно романтичны: готовы ради любви нарушить закон. От этого вы, с одной стороны, неудачник и можете представлять риск с точки зрения безопасности, но с другой — симпатичный, полный сочувствия малый. Будем считать, что вчера вы прошли собеседование. Больше нам ничего не надо о вас знать. Сегодня ваш черед задавать вопросы. Вперед.
