— Ты в порядке?
— Конечно в порядке, Клер. Он не первый раз попал в больницу, и я поселилась в очень хороший отель. У них даже есть спа-центр. Я могу просто сходить на массаж позже.
— Ты должна, — сказала Клер. — Ты действительно должна. Ты заслужила это, мама.
Ее мама засмеялась.
— Ну, детка, ты самая милая девушка в мире. — Смех оборвался. — Мне не нравится, что ты останешься там. Ты подвергаешь себя большому риску. Но я тебе обещаю, что мы вернемся за тобой. Я не оставлю тебя там в одиночестве.
— Я не одна, у меня много друзей. И, прямо сейчас, я бы рисковала гораздо больше, если бы попыталась уехать, и ты это знаешь. Будет лучше, если я поторчу здесь некоторое время. Я могу многому научиться у Мирнина, в любом случае. Он лучше, чем весь список преподавателей в Массачусетском технологическом институте. — Когда он в своем уме, подумала она, но ничего не сказала.
— И в Массачусетском технологическом институте нет Шейна, — произнесла ее мама сухо. — Да, я знаю. Поверь мне, я знаю. Когда я познакомилась с твоим отцом, я сделала бы всё, чтобы остаться с ним. Все тоже думали, что я сумасшедшая. Но, дорогая, ты должна пообещать мне, что будешь звонить мне каждый день.
— Мам! Каждый день? Как ты думаешь, сколько минут у меня есть на этом сотовом телефоне?
— Ну, тогда, по крайней мере, каждые несколько дней. И точно один раз в неделю, что бы ни случилось. Если я не услышу тебя…
— Я знаю, ты пошлешь Национальную Гвардию.
— Это моя девочка, — сказала мама и чмокнула в трубку. — Я люблю тебя, дорогая. Будь осторожна.
— И ты тоже, — сказала Клер. — Я люблю вас обоих очень сильно.
Она повесила трубку, и еще немного посидела там, на солнце, размышляя. Она чувствовала себя одинокой, как никогда раньше; хотя она беспокоилась о родителях, было чувство, что здесь они были обузой для нее, было что-то странно утешительное в осознании того, что они были лишь на другом конце города. Она не была в своем собственном распоряжении, не совсем. Она подумала, что это именно то, как ощущается настоящее, истинное взросление. Быть в одиночестве. В конце концов, это чувство поблекло, в основном потому, что это был прекрасный день для посиделок на свежем воздухе — было восхитительно тепло на солнце. Она думала не перетащить ли шезлонг и почитать на свету, но это, казалось, слишком много работы. Вместо этого, она прислонилась к столбу на крыльце, закрыла глаза, и задремала.
Когда она проснулась, она почувствовала запах тако. На самом деле пахло ими, как будто она спала в тако хранилище. Она проснулась, желудок заурчал, и, открыв глаза, она увидела, как тарелка проходит прямо у нее под носом.
