Чем бы ты хотела заняться? И не говори, что заниматься.
Ну, она и не собиралась. Хотя она и подумывала.
— Как насчет кино?
— А как насчет одолжить у Евы машину и поехать в кинотеатр под открытым небом?
— В Морганвилле всё еще есть кинотеатр под открытым небом? Это что, 1960?
— Я знаю, глупо, но это круто. Кто-то купил его несколько лет назад и починил. Это жаркое место для жаркого свидания. Ну, жарче, чем в боулинге, потому что… уединенно Это звучало странно, но Клер подумала, по правде говоря, это было более романтичным, чем боулинг, и меньше старых людей, чем на бальных танцах.
— Что показывают?
Шейн косо на нее посмотрел.
— Почему? Ты планируешь смотреть фильм?
Она рассмеялась. Он щекотал ее. Она завопила и бросилась вперед, но он поймал ее и опрокинул ее на траву парка в углу, и на пару секунд, она смеялась и боролась, но затем он поцеловал ее, и ощущение его теплых, мягких губ, двигающихся по ее, прогнали из нее всю внутреннюю борьбу. Это было прекрасно — лежать здесь на траве, солнце светило на них, и несколько минут она плавала в мягком, теплом облаке радости, как будто ничто в мире не сможет разрушить это чувство.
Пока полицейская сирена не издала резкий всплеск шума, Шейн завопил, скатился с нее и поднялся на ноги, готовый к… чему? Драке? Он знал лучше. Кроме того, пока Клер с трудом поднялась на колени, она увидела, что полицейский автомобиль, притормозивший у обочины, принадлежал — снова — Главы полиции Ханны Мосес. Она смеялась, и ее очень белые зубы выделялись на ее темной коже.
— Расслабься, Шейн. Я просто не хотела, чтобы ты пугал маленьких старых леди, — сказала Ханна. — Я не собираюсь задерживать тебя. Если только тебе есть в чем-то признаться.
— Эй, Шеф. Не знал, что поцелуи противозаконны.
— Есть, вероятно, что-то о публичных проявлениях чувств, но я не так уж сильно обеспокоена этим. — Она указала на западный горизонт, где солнце коснулось края. — Пора домой.
Шэйн смотрел, куда она указала, и кивнул, внезапно отрезвленный.
— Спасибо. Потерял счет времени. — Ну, я вижу каким образом. — Она махнула рукой и рванула с места, прочь, чтобы донести свое предупредительное ободрение до других блуждающих потенциальных жертв. Это совершенно отличалось от того, как всё происходило при брате Моники, Ричардe Морелле, а до него — при старом начальнике полиции, но Клер это нравилось. Это казалось… более заботливым.
Шейн протянул руку, поднял ее на ноги и помог ей отряхнуть траву, что в основном было только предлогом, чтобы ее потрогать. Против чего она совершенно не возражала.
