Клер, разумеется, пошла в ванную, где на запотевшем зеркале остывали капельки воды, а по всей тумбе была разбросана косметика Евы. Клер собрала всё и положила обратно в косметичку, затем открыла свою, более скромную, с подводкой и тушью. Она приняла душ и быстро оделась, раздумывая, что же она скажет Оливеру; она открыла дверь и налетела на Майкла.
Он в полном шоке взглянул на неё — настолько много удивления было в его взгляде, что её захотелось проверить, не забыла ли она одеть штаны. Они были при ней.
— Что? — спросила она. — Что-то с моим лицом?
— Что ты делаешь в моей ванной? — спросил Майкл и сделал огромный шаг назад. — Как ты сюда попала?
Ох, дерьмо. Она и без того боялась, что Майкл был восприимчив к тому, что творилось вокруг, а тут это снова случилось. В точности как с Амелией. В точности как с Мирнином. В точности как с Моникой, раз уж на то пошло.
Он не стал дожидаться её ответа. Он побежал в конец коридора, к её комнате, и распахнул дверь.
— Папа? — он умолк, оглядывая комнату. — Пап? — Он медленно попятился. — Что, чёрт возьми, здесь происходит?
Клер вздохнула. Создавалось впечатление, что вся её жизнь тратится на то, чтобы сообщать людям плохие новости.
— Я знаю, ты мне не поверишь, но я здесь живу, Майкл. И живу довольно долго.
Он обернулся к ней, кулаки его сжались. Она никогда ещё не видела таких эмоций на его лице — страх и отчаянный гнев.
— Что ты сделала с моими родителями?
— Клянусь, я ничего не сделала! Слушай, ты можешь спросить Еву, если не веришь мне, или Шейна…
— Это Моника тебя подговорила? — спросил Майкл и толкнул её. Это был шок, а его мрачное, разъяренное лицо заставело её похолодеть изнутри. — Просто выметайся. Прочь из нашего дома!
— Постой!
Это было бесполезно; он собирался верить ей не больше, чем Ханна, Амелия или Мирнин.
— Подожди, не надо…
Майкл снова толкнул её. С вампирской силой. Клер отлетела назад, упала, покатилась и определённо слетела бы с лестницы, если бы не схватилась за перила, останавливая себя. Майкл стоял, вглядя совершенно поражённым; он взглянул на неё, на свои руки, а затем снова на неё.
— Ты вампир, Майкл, — сказала Клер и поднялась на ноги. Её голова вновь заболела. Ничего удивительного. — И если ты ничего не помнишь, вспомни хотя бы это. Ты можешь ранить людей, даже если того не желаешь.
— Прочь! — крикнул он. Он выглядел по-настоящему расстроенным, и очень, очень злым.
Плохое сочетание для вампира. В его глазах вспыхнул зловещий красный отблеск.
