Вера в сверхъестественный источник зла не нужна; люди сами способны на любое злодейство.
Джозеф Конрад
Не прошло и двух недель, как, желая сравнять счет, явились мстители с другой стороны границы, повесили старика Дестора вместе с женой и сожгли мельницу. Еще через неделю отправились мстить его сыновья, и Монца, прихватив отцовский меч и хнычущего Бенну, пошла с ними. Радостно пошла, ибо вкус к фермерству она потеряла.
Расплатившись за мельника, они покинули долину и не останавливались в течение двух лет. К ним присоединились и другие люди, потерявшие работу, семьи, жилье. Вскоре они сами стали теми, кто жег чужие посевы, вламывался в чужие дома и забирал все, что находил. Вскоре они сами стали теми, кто вешал. Бенна быстро подрос и забыл, что такое милосердие. Могло ли быть иначе?.. Они мстили за убийства, потом за воровство, потом за махинации, потом за слухи о махинациях. Шла война, и нехватки в обидах, за которые требовалось отомстить, не было.
Как вдруг в конце лета Талин и Масселия заключили мир без всякого выигрыша для обеих сторон, кроме трупов. В долину приехал господин в плаще с золотой каймой, с отрядом солдат, и запретил репрессалии. Сыновья Дестора со товарищи разделили добычу и разошлись. Одни вернулись к тому, чем занимались до охватившего их безумия, другие ринулись с головой в безумие новое. Вкус Монцы к фермерству начал возрождаться.
Но дальше возвращения в деревню дело не зашло.
Там, на бортике разбитого фонтана, они узрели ослепительное воплощение воинственности в начищенной до блеска стальной кирасе, с мечом, на рукояти которого сверкали драгоценные камни. Послушать его собралась половина долины.
