– Ты помнишь, что у нас правостороннее движение? – Мама безумно ароматно и со смаком закурила.
– Спасибо, что напомнила.
– Вот что! – начала она, прорисовывая контуры губ. – Лето ты поработаешь у меня. Ближе к осени Эмиль проект запустит – пойдешь к нему работать. Администратором или координатором.
– А чем я буду у тебя заниматься?
– Придумаем, ты знаешь, я думаю, ты вполне могла бы давать за меня интервью, ну и со своим сценарным высшим…
– Оборванным высшим, мама, оборванным…
– Хорошо, со своим оборванным высшим ты вполне сможешь прописывать обстоятельства действия в моих книгах. Да, это черная работа, но надо с чего-то начинать.
Моя мама – автор женских романов, то детективных, то не очень. Стыдно признаться, ни одного не читала. Продаются неплохо. Больше в регионах. Но это отнюдь не значит, что такой вид деятельности приносит большие деньги. По крайней мере, я этих денег не видела.
– Мам, я не хочу так жить!
– А есть ты хочешь?
– То есть у меня только два варианта: либо подносить кофе друзьям Эмиля, либо быть твоим лит. негром?
– Ты слишком грубо сформулировала. Это лишь начало. Многие великие сценаристы начинали с того, что носили кофе на съемочной площадке.
– Знаешь, зачем папа меня отправил в Лондон??? Чтобы я никогда, слышишь, НИКОГДА не носила никому кофе.
– Все через это проходят. У тебя есть другие варианты? Я рада бы тебе помочь, но у меня своя жизнь – ты уже взрослая. Поносишь кофе, не развалишься. Опустись с небес на землю!
Когда мама переходит на крик, то иногда у нее в уголках губ появляется капелька слюны. В детстве я протягивала ей салфетку, и мы переставали ругаться.
Салфеток под рукой не было.
Как и желания.
– Варианты всегда есть, – восстал из ада мой оптимизм.
– Какие? Тебе хоть из одной компании ответили на резюме? Ты витаешь в облаках, думая, что кому-то нужны молодые дарования. Чтобы иметь все и сразу, есть только два пути: стать шлюхой или содержанкой, что в общем-то близко по содержанию.
– Да легко.
Я нажала на тормоз и остановила машину в самом центре пробки. Вышла под возгласы других машин, которые сигналили моему экспрессивному поведению. А мне было плевать.
– Ты совершаешь глупости и работаешь на публику! Я прекрасно знаю, что ты никогда на подобное не решишься! – крикнула она мне вдогонку, потом пересела на переднее сиденье и начала задумываться, каким аперитивом запить данный вид ссоры.
Лучше на панель. Кофе подносить – та же проституция с наименьшими заработками.
