Никому не пожелаю такое пережить.
21
А это фото моего, так сказать, семейства. Несколько месяцев я с ними водился на юге, близ Кастро. После смерти Брэдли я сам себя чувствовал готовым трупом, думал, не выживу. Как я, без Брэдли, в одиночку встану лицом к лицу с такой тварью, пусть даже имея биту в руках? Но мне повезло, на подходе к району Хейт я наткнулся на мародеров. А потом мы попали в засаду, половина тех ребят погибла, и я ушел на юг, в Кастро.
Старика с винтовкой звали Джамал. Парочка в центре — Петер и его бойфренд Грэм. А вот Теренс руку поднял приветственно, рядом смеется его жена Алисия, держит бутылку шампанского. Перед всей этой бучей они оба работали по компьютерам или вроде того. Вот эту крошку звали Карин, я к ней тогда дышал неровно.
22
Вид города, заснятый с холмов Южного Сан-Франциско. Небоскреб «Трансамерика» и не узнать. Рядом и другие высотки, но я названий не помню. В центре куча балок и прочих обломков — тоже небоскребы стояли. Мне говорили, военные их разбомбили, но я уверен, это газ взорвался или вроде того.
На горах слева от города видна красивая башня Сатро. А туман катится волнистыми складками, укрывает город. По слухам, дальше на полуострове армию какую-то организовывают. Мне казалось, это хорошая идея, и мы туда пошли. После смерти Карин я просто… ну, я понял, что надо уходить. Хватит с меня.
Говорили, за городом тварей меньше, зато они опаснее. Милю за милей идут за тобой по следу, а ты и не знаешь. Идет и идет мертвяк, словно в целом мире ему другого занятия нету, выжидает, пока ты не устанешь, не испугаешься и не растеряешься, или патроны все не израсходуешь, или припасы не кончатся. Но мне было наплевать. Я предпочитал рискнуть.
По правде говоря, с некоторых пор мне снова вспоминалась Мэй. Все больше по мелочи: как ее волосы пахли или как она переживала, когда смотрела эти дурацкие семейные сериалы. Ничего важного на ум не идет, так, ерунда всякая.
Интересно, что вышло бы, попади я на тот грузовик? Сам теперь не знаю, отчего не поехал. Думаю, я тогда еще мыслил по-старому, как до заварухи. Не сумел вовремя понять, к чему все идет. Ведь оно все постепенно разваливалось, мало-помалу. А когда твари стали на людей бросаться, когда нашу цивилизацию поставили на колени, правила поменялись раз и навсегда. И наши мелкие размолвки стали не важны. А мы еще не поняли, что теперь все по-другому. Я тогда не соображал, что теперь мне надо за нее держаться изо всех сил. Думал, как раньше, что таких еще много будет.
