— О’кей, — говорю я потрясенно.
Впервые за время моей службы в ЦРУ мне встречается человек, легко и непринужденно отказывающийся от красивой жизни. Вот она — загадочная русская душа!
— К тому же я мечтаю стать генералом КГБ, — извиняюще добавляет Макс. — Знаешь, как хорошо быть генералом?!
Мне эта мечта кажется несколько детской. Генералов у человечества и так слишком много, а в России их, по-моему, больше, чем крестьян! Но я лишь вымученно улыбаюсь и наполняю бокалы водкой.
Через неделю я получаю свой первый выговор за срыв вербовки. Меня лишают премиальных и переносят отпуск на зимнее время. Макса выдворяют из страны. Американские тюрьмы, как всегда, переполнены.
После возвращения на родину Макса, как человека политически созревшего, испытанного и проверенного в деле, направляют на своевременный срыв замыслов империалистических разведок. Он занимается слежкой за иностранцами и инакомыслящими, проводит большую общественную работу.
Мы тайно переписываемся.
Вскоре на столик вокзального ресторана шлепаются два блюда с манной кашей.
Однако приступить к трапезе мы не успеваем. Как раз в ту минуту, когда мы беремся за вилки, в заведение стремительно входят трое совершенно трезвых мужчин с профессионально безэмоциональными лицами.
Они быстро приближаются к нам, хватают Макса за руки, суют ему под нос нож. Макс дергается и кричит. Я тотчас наношу ближайшему ко мне верзиле хороший удар в живот и ничуть не удивляюсь, что грубиян летит на соседний столик, который с треском ломается пополам. Другой верзила, оставив Макса, бросается на меня, но получает в физиономию блюдо с кашей и, облизываясь, отступает назад.
— Не надо, Джеймс! — кричит Макс, но я уже выкидываю наемных убийц из заведения. За соседними столиками мне бурно аплодируют.
— Я все равно обречен, — продолжает Макс.
— У тебя есть выход — Запад! — говорю я. — Устроишься к нам в ЦРУ, контрразведчик ты крепкий.
— Без трудовой книжки?
— Выдадут чековую.
— Джеймс, — вздыхает Макс, — почему я должен тебе верить?
— Потому что у тебя нет другого выхода.
Макс задумывается.
Мы по-братски делим то, что осталось от ужина, расплачиваемся за погром и уходим черным ходом.
Купив в киоске вчерашние газеты, ложимся на пол в общем зале. Свободных мест на скамье нет.
Я, правда, предлагаю проникнуть в депутатскую комнату, благо фальшивых документов у меня полные карманы, но Макс честно отказывается.
