Я поняла скрытый подтекст и его радость по поводу моей невинности, но боялась поверить, боялась обмануться и снова все потерять, а так хотелось, чтобы сказанное им было правдой.
- И что будет дальше? Со мной? С нами?
Я со страхом задала эти вопросы. Он собственническим взглядом осмотрел мое нагое тело и ласкающее прошелся по нему горячей ладонью, вызывая новый огонь внизу живота, и судя по довольной улыбке, он тоже его почувствовал.
- Дальше, любимая, будет как ты захочешь. На землях рода Темных у меня большое поместье, которое теперь по праву принадлежит тебе и нашим будущим детям. Я богат, поэтому смогу удовлетворить любой твой каприз. С этого момента я принадлежу тебе, а ты - мне. После представления роду и другим кланам, закон вступит в силу, и тебя никто не сможет отобрать у меня. Даже если ты захочешь.
Последнюю фразу он произнес жестко и изучающим взглядом посмотрел на меня. Наверное в поисках этого самого желания уйти от него. Не дождется! Провела своей ладошкой по его щеке, коснулась выбритых висков с тату, пробежалась по черным волосам, которые вырвались из плена хвоста и волной стекали по плечам к земле, черным пологом скрывая от меня внешний мир и смешиваясь с моей серебристой копной.
- Не захочу!
Его зрачки расширились, практически поглотив всю радужку, а руки крепче сжали мое лицо.
- Поклянись! Поклянись, что останешься со мной навсегда и будешь принадлежать лишь мне и никому больше.
Разве можно было, всматриваясь в эти лихорадочно горящие в ожидании моего ответа глаза, соврать!
- Клянусь! Клянусь, что буду с тобой до конца и принадлежу лишь тебе и никому больше.
Дариан рвано выдохнул и нежно поцеловал сначала лоб, потом глаза и губы. Только я с силой подалась к нему, он чуть отстранился и снова приковав мой взгляд, прошептал.
- Клянусь, что отныне принадлежу тебе и только тебе и никому больше. Навсегда! Клянусь, что сделаю все, чтобы ты никогда не пожалела о своей клятве и решении стать моей. Ты мое сердце, моя мечта и моя жизнь. Единственная! Теперь и до моего конца, потому что ты смысл моей жизни.
У меня в груди будто взорвался фейерверк радости и счастья, как только я услышала его слова. Почему-то поверила сразу и без сомнений. Мой! Только мой! Господи, как же хотелось петь, но даже утрата голоса теперь не вызывает боли. Горло исцелилось, и пусть я теперь говорю тихим грудным голосом, но за то что приобрела можно вытерпеть многое. Чуть потянула его на себя, дернув за волосы, он с довольным рыком приник к моему рту в жадном поцелуе.
