И Феррье, и Холмс-Гор утверждают, что противопоставление веры и дел возникло тогда, когда средневековые христиане начали изучать послания св. Павла в отрыве от их исторического контекста. Павел проповедовал фарисеям и вообще тем, кто не верил, что милость Господня является искупительной силой. Потому, говоря с фарисеями, он особо отмечал значение веры. Библия, однако, говорит, что вера и дела одинаково важны. Как писал Иаков, «Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Иак. 1 и 2). Поэтому, когда Павел говорит, что человеку дозволено есть все, чего он пожелает, включая мясо (1 Кор. 8:8), он лишь старается подчеркнуть важность веры.
Подробное изучение писаний Павла показывает: несмотря на то, что он уделяет особое внимание вере, в других текстах он также говорит о ценности праведных деяний, в том числе доброго отношения к животным. Фактически, Павел утверждает, что добрые дела даже важнее, чем вера (1 Кор. 13:13). Тем не менее, в наши дни христианские сообщества, горячо и охотно провозглашающие веру во Христа, не спешат следовать учению, которое может потребовать от них изменения образа жизни.
В этой связи преподобный Эндрю Линзи, капеллан Эссекского университета, заявил, что многие сторонники христианства пренебрегают своей обязанностью делать добрые дела, особенно по отношению к животным. В своей книге «Права животных: христианская оценка обращения человека с животными» он с сожалением констатирует: «Увы нельзя не признать, что христиане, католики и некатолики так и не смогли создать удовлетворительного морального учения касательно отношения к животным».[22]
Позднейшие учения можно интерпретировать по-разному, но ранние формы христианства (и многие иудейские секты в которых оно зародилось) проповедовали вегетарианство. Их приверженцы понимали, что, при всей важности веры, надлежащие поступки — «деяния» — не менее важны. Поэтому они последовательно придерживались заповедей Писания. Неудивительно, что это отражалось на их питании и отношении к животным вообще. Назареяне, терапевты, эбиониты, гностики, и ессеи не ели мяса. Монтанисты, еще одна ветвь раннего христианства, воздерживались от мясной пищи так же как и Тертуллиан, один из первых отцов Церкви. Среди более ортодоксальных христиан, не одобрявших мясоедения, мы уже упомянули Иоанна Златоуста и Климента Александрийского, двух самых влиятельных мыслителей ранней Церкви.
Возможно, способнейший ученик Климента, Ориген (185–254. н. э.), один из самых плодовитых раннехристианских писателей, высказал верную мысль о тех, кто поддерживает мясоедение: «Я думаю, что люди стали приносить в жертву животных потому, что им понадобился предлог для вкушения плоти» (Stromata, «О жертвоприношениях», кн. VII).
