Фрейдовская теория влечений, несмотря на ее социальные детерминанты, остается фундаментальным вкладом в создание модели человека. Даже если теория либидо неверна, она, можно сказать, является символическим выражением более общего феномена: поведение человека определяется бессознательными мотивами, приводящими в действие человека. Относительно статичная природа человеческого поведения обманчива. Она существует лишь потому, что система сил, формирующих поведение, остается неизменной, а она остается таковой, лишь пока условия, создающие эти силы, не меняются. Но когда условия – социальные или личностные – изменяются, система сил утрачивает стабильность, а с этим утрачивается и видимая статичность поведения.
Динамической концепцией характера Фрейд поднял психологию поведения с описательного уровня до научного. Одновременно он совершил в психологии то, чего великие драматурги и романисты добивались в художественном творчестве. Он показал человека героем драмы, который даже при самом среднем таланте остается героем, поскольку страстно сражается, пытаясь придать хоть какой-то смысл факту своего рождения. Фрейдовская драма – по преимуществу эдипов комплекс – могла бы оставаться относительно безобидной, оставаться буржуазной версией побудительных сил, куда более элементарной, чем треугольник «отец – мать – сын», изображенный в драме. Однако Фрейд придал открытому комплексу драматическое качество мифа.
Теория влечений доминировала в системном мышлении Фрейда вплоть до 1920 года, когда началась новая творческая фаза, существенно изменившая концепцию человека. Взамен противостояния между эго и либидозными влечениями появился другой основной конфликт – между «влечением (-ями) к жизни», или эросом, и «влечением (-ями) к смерти». Влечение к жизни, охватывающее и эго, и сексуальные импульсы, стало пониматься как оппозиция влечению к смерти, которое считалось основой человеческой деструктивности, направленной либо против самой личности, либо против окружающего мира. Эти новые базисные влечения получили совершенно иной вид, чем прежние. Они не вырабатываются ни в какой особой части организма – либидо же помещалось в эрогенных зонах. Они не отвечают также схеме «гидравлического» механизма (возрастающее напряжение
неудовольствие
расслабление
удовольствие
новое напряжение и т. д.), но свойственны всей живой субстанции и функционируют без какой-либо специальной стимуляции. Заметим, что их мотивирующее воздействие, однако же, не слабее, чем у влечений, действующих «гидравлически». Кроме того, эрос не подчиняется принципу возврата к исходному состоянию – этот принцип, в частности, Фрейд постулировал для всех влечений. Эрос имеет тенденцию к объединению и интеграции, а влечение к смерти – противоположную тенденцию: к дезинтеграции и уничтожению. Оба влечения постоянно действуют внутри человека, сражаются друг с другом и сочетаются друг с другом, пока наконец влечение к смерти не оказывается сильнее и не торжествует окончательно в момент смерти индивида.
