Я зарабатываю на жизнь, фотографируя сопляков в парке и составляя для «Ахенсиа Латина де Нотисиас» (выкидыш Перона) заметки об аргентинцах, появляющихся в этих местах...
Хороший прием в научном мире дал мне основания для медицинского оптимизма, и я работал в больнице — в аллергологических отделениях — бесплатно, как один из семи гномов. В любом случае все получилось хорошо, так как Писани его университетский профессор в Буэнос-Айресе опережает на многие мили любого другого специалиста по аллергии в западном мире... Это приводит меня к мысли о том, что состояние моих финансов тоже может измениться, поскольку успех в этих счастливых благочестивых местах оборачивается монетой, если, конечно, ты не совсем уж такой слюнтяй, как говорят окружающие».
В том же письме доктор Гевара пытался ободрить своего друга Титу, оказавшуюся жертвой одной из своих частых депрессий, советом относительно половой жизни:
«Не забывай, что тот легкий зуд, который мы называем сексуальностью, нужно время от времени почесывать, иначе он выйдет из-под контроля, захватит каждое мгновение бодрствования и приведет к настоящим неприятностям. Ты можешь считать, что все это глупости, но я знаю, что в глубине души ты так не думаешь. В моих словах что-то есть, и это важно, поскольку оно даст тебе возможность справиться со своей проблемой».
С деньгами у него лучше не стало, зато изменились отношения с Ильдой: «На последней неделе ноября он водил меня в кино на «Ромео и Джульетту», советский фильм-балет. Картина по-настоящему понравилась нам обоим, и мы говорили о всеобщей привлекательности Шекспира, пьесы которого хорошо знали. Это помогло нам помириться».
В начале декабря Ильда и ее подруга Лусилья переселились в маленькую квартиру в буржуазном районе Кондеса и приобрели самую дешевую мебель. Эрнесто был у них частым гостем. Согласно мемуарам Ильды Гадеа, отношения между нею и Эрнесто были бурными: они часто ссорились. Любопытно, что в обильной аргентинской корреспонденции Гевары нет никаких упоминаний о его отношениях с Ильдой. Кажется, что или из-за какой-то странной стыдливости, или же потому, что Эрнесто не считал эти отношения достаточно важным делом, он просто умалчивал о них в письмах. В последние несколько недель 1954 года, который заканчивался для доктора Гевары обычным финансовым кризисом (однажды ему даже пришлось торговать игрушками на улице), любопытство привело его в университет, где он на правах вольнослушателя сидел на лекциях легендарного Хесуса Сильвы Эрсога, экономиста, руководившего в 1938 году национализацией нефтяных скважин в Мексике.
