Через полчаса нас ожидает отказ.
— Вас четверо, парни?
— Да.
— Без вариантов.
Рамон готов броситься на верзилу, но вовремя осознает, что это не лучшая идея. Я не нахожу ничего смешного в этой ситуации. Мне необходимо попасть внутрь. Я стараюсь не выказывать раздражения, тем более перед Фрэнком, но, если бы мне довелось еще минут пять простоять в этой очереди, я был бы готов броситься на дверь, как тигр из книги сказок Луны.
По соседству с «Хаосом» находится клуб «Ликвид». Фрэнк припоминает, что, когда мы подъехали на такси, у входа стояло всего человек пять. Теперь же там очередь длиною в обводной канал вокруг стадиона «АренА». Проклятие. И черт возьми, таблетка начинает свое магическое действие. Хакан пытается уговорить нас взять такси и поехать в «Тантру». Мы не отвечаем и угрюмо бредем по Вашингтон-авеню. Каждый раз, когда мы проходим мимо клуба, Хакан протестует. Слишком много народу, слишком мало народу, вид какой-то непрезентабельный, забегаловка и тому подобное. К счастью, Фрэнк грозит вернуться в отель, если мы не попадем в ближайший клуб сейчас же. Этим клубом оказывается «Баш». Здесь нет очереди, и «диджейские байки» Рамона заинтересовывают местного вышибалу. Хотя и не так, как он планировал.
— «Рокси»?
— Да, дружище! В Амстердаме.
— Ну и что ты там крутишь?
— Дипхаус. Каждый четверг.
— Каждый четверг?
— Да, на прошлой неделе у меня был пятичасовой сет.
— Неужели?
— Да!
— А разве «Рокси» не сгорел несколько лет назад?
Молчание.
— Ха-ха-ха, ладно, проходите, — говорит вышибала, сопровождая свое милостивое разрешение отборным матом.
Даже Рамон затихает. Мы послушно платим по двадцать долларов с носа, что не слишком дорого по меркам Майами. Плохое предзнаменование. Как и то, что впустили нас, мужчин, да еще вчетвером.
В туалете мы расправляем воротнички рубах, придирчиво оглядываем свои прически, хлопаем друг друга по рукам, подбадривая себя возгласами «Вперед!», «Удачи!», и выходим, полные надежд и энергии, в общий зал. Внутри всего девять человек. Включая нас.
Хакан тотчас начинает ворчать. Рамон сканирует двух девиц у стойки бара, я выхожу один на танцпол, Фрэнк топчется у окошка кассирши. Через полчаса народ подтянется, говорит он нам, возвращаясь.
И он прав. Через полчаса нас уже тринадцать. Хакан все настойчивее призывает покинуть это убогое заведение. Фрэнк ноет, что начинает сказываться «джетлэг» и ему хочется спать. Но на меня с Рамоном это не действует. Мы в ударе.
