От скуки он и нас выдумал, вроде как эксперимент поставил. Вдохнул в нас жизнь. Вернее не вдохнул, а как бы оторвал от себя кусок разума и материи, и не вмешивается в их дела. Живут эти индивидуумы от бога независимо. Свобода воли. А как концы отбросят, так обратно с богом и соединятся. И все, что в жизни набедокурят, все бог увидит и почувствует. Понимаешь, зачем ему это надо? — Студент даже привстал, взбудораженный своим рассказом, и начал помогать жестами, иллюстрируя свои слова. — Что за удовольствие, если я отгрызу и слопаю свой палец — никакого. А вот если один индивидуум слопал другого — это уже совсем другое дело. Удовлетворение чувства голода — это же какой кайф! А в морду какому-нибудь чуваку вмазать, а телку трахнуть! Бог с нашей помощью удовлетворяет свои чувственные потребности, — заключил торжественно Студент.
— Или другими словами, занимается онанизмом, — иронично заметил Марк.
Сиеста бичей объяснялась просто. Утром Хомич включил рацию и сразу же нарвался на приказ начальника партии выходить в Усун-Куль на совместную тренировку таксаторов. Тренировка затянулась на три дня, бичи пару раз сходили за продуктами и вещами, и устроили затем каникулы — валялись на солнышке и отъедались. Старый Большевик резал газету на аккуратные полоски, готовил бумагу на самокрутки и в пол-уха слушал разговор Студента и Марка. Закончив резать, сложил бумагу в самодельный кисет с махоркой, свернул цигарку, закурил и лег рядом с собеседниками.
— А у меня тоже случай был. Работал я тогда в Подтелкинском леспромхозе чокеровщиком, а трактористом был Гошка Серкич. Перегоняли мы трелевочник с одной делянки на другую. Дорога вдоль узкоколейки шла. И в одном мести застряли, болото промерзло. Засадили трактор по самую кабину. Вокруг ни одного дерева, только железная дорога в 20-и метрах. Гошка и говорит:
— Цепляй за рельсу.
Цепляй, так цепляй. Зацепил. Он лебедку врубил, вытащил трактор на сухое место. А рельсы, смотрю, оттянул с насыпи чуть не на метр. Слабо эти шпалы закапывают. Ну, сели мы в трактор, плывун объехали и дальше поперли.
— Слушай, да ведь так поезд мог с рельс слететь, — не выдержал Студент.
— А он и сошел. Не совсем, правда, поезд-мотовоз. Он один вагон всего таскал до райцентра. В тот раз там хоккейная команда нашего леспромхоза на игру ехала и еще пара бичей и продавщица. Бичи и продавщица целехоньки остались, а хоккеистов всех насмерть. Вместо соревнований в морге оказались.
