Охранник возле шлагбаума, перегородившего въезд на улицу Николаевскую, тут же выскочил к подозрительному типу, ошивающемуся возле будки КПП и угрожающе спросил:
- Чо надо?! Чо ты тут ошиваешься с такой рожей?
- Ну я же не спрашиваю, чего ты ошиваешься с такой рожей в нашем благословенном городе? - мирно ответствовал я, и приготовился к акту агрессии, не заставившему себя ждать.
- Чооо? Чо ты сказал?! Да я щас тебя! - здоровенная лапа недоумка потянулась к отворотам моей куртки, а пальцы второй стали складываться в подобие арбуза, когда я как можно более грозно завопил:
- Стоять! Милиция! Предъявить документы!
- Какие документы?! - опешил охранник, но кулак-арбуз опустил - ты кто такой?
- Оперуполномоченный Октябрьского отдела лейтенант Кольцов! (Слово 'младший' я опустил - просто для удобства произношения, и ни за чем больше).
- А! - так бы и сказал - хмуро ответствовал цербер и мирно предложил - постой пока тут, я доложу. Нас предупреждали, что ты придёшь, но всё-таки лучше сообщить. Пусть встретят. Лучше перебдить, чем недобдить. Потом сами же будут орать и брызгать слюнями. На то оно и начальство.
Я с охранником в этом вопросе был совершенно согласен - начальство оно на то и начальство, чтобы вести себя неадекватно, тупо, и обижать таких людей как я, на которых держится весь мир. Как на китах. Или на атлантах. Видел я такую картинку - в Питере, вроде как. Атланты там держали небо на каменных плечах.
Охранник с минуту общался с кем-то в доме по служебному зеркалу, потом вышел и хмуро сказал:
- Подожди, сейчас выйдут и проводят. Получил я пилюлей за тебя - и непонятно за что. Пропустил бы без спроса - получи пилюлей, не пропустил - тоже получи. Нет в жизни справедливости. И что, мне больше всех надо? С такой грёбаной зарплатой...
Я слушал плач Ярославны из уст охранника, и с интересом смотрел, как возле него появилась фигура женщины, с растрёпанными волосами и безумным взглядом . Она постояла возле парня, что-то сказала( Я слышал голос!), помахала мне рукой, скрестила руки на груди, и удалилась, медленно и плавно уйдя в землю, как будто бы погружаясь в жидкую грязь. Мимо промелькнули фигурки двух детей, с криками бегущих куда-то к призрачной цели, и я замер, затаив дыхание.
Они были такими ясными, такими живыми, что если бы не их серая кожа и серая одежда, можно было принять за живых людей.
