— Краб, танки на подходе! Слева, там, где были грузовики!
— Слышу, Боб. — Крабновски зарядил гранатомет тонкими снарядами, пробивающими броню. — Сколько их?
— Не знаю. Сэл насчитала пять, а затем ей пришлось удирать. Им всем задали жару.
— Надеюсь, она выбралась, — заметил Крабновски.
Взрыв потряс землю в нескольких метрах позади нас, засыпая траншею землей и камнем и поднимая в воздух клубы пыли.
— Идут!
В дыму появились танки, медлительно двигаясь по полю боя. На этот раз Краб не стал мешкать. Первый его выстрел пришелся на передний танк, но тот продолжал катиться прямо на нас, нацелив длинный ствол.
Торопливыми выстрелами Краб разбил правую и левую гусеницы, но танк не остановился, продолжая катиться на оголенных колесах. Тем временем я расправился с несколькими пехотинцами, приближающимися к нам под прикрытием танка. Танк наконец остановился, но его орудие было направлено прямо на нас.
Краб прицелился и мягко нажал спусковой крючок. Снаряд угодил как раз в то место, где ствол соединялся с башней и броня была более слабой.
Ствол оказался почти начисто отстрелен в грохоте двойного взрыва. Он изогнулся под немыслимым углом и беспомощно повис.
— Будь я проклят! — восхитился Краб. — Я угодил прямо ему в ствол!
Позади нас грохнул второй взрыв, еще ближе предыдущего. До меня донесся голос Байе:
— Отступаем! Отступаем! Возвращайтесь во двор!
Нас не понадобилось просить дважды. Преследуемые танками почти по пятам, мы бросились удирать во двор.
Как раз в тот момент со двора выкатился последний грузовик, набитый солдатами Лиги. Робертс стоял, вцепившись руками в борт, — похоже, отъезд его совсем не радовал. Тейлор смотрел вслед грузовику. В отличие от Робертса, генерала не радовало то, что пришлось остаться здесь.
— Мы выиграли столько времени, сколько смогли, командир Ларсон. Уехали все, кроме пехотинцев. Теперь нам предстоит выяснить, как гардианы обращаются с военнопленными.
Байе остановилась, рядом, глядя на приближающиеся танки.
— И то, сколько времени они держат у себя пленных, — добавила она.
Я задумался. Генерал, добровольно сдающийся в плен, — редкое явление. Возможно, Тейлор ждал, что этот плен будет коротким. Или же он понял, что игра безнадежно проиграна.
Одной из простыней с моей кровати мы воспользовались, как белым флагом.
От досады я едва сдерживал слезы.
Марш под усиленной охраной продолжался полночи и привел пленные войска Лиги в другой лагерь, где нас погрузили в машины и повезли в ночь. Спустя десять часов после того, как затих последний выстрел, мы прибыли к месту, которое казалось бывшей гражданской тюрьмой. Я задумался о том, что стало с заключенными этой тюрьмы — может, гардианы выпустили преступников-финнов на свободу? Или просто расстреляли их?
