Келси сняла контактные линзы. Она перестала красить волосы, как только узнала, что беременна, и яркая рыжина уже проглядывала вовсю. Веснушки усыпали тонкую как пергамент кожу. Неудивительно, что в детстве среди сверстников она слыла дурнушкой.
Если бы только у нее был общительный веселый характер, харизма, обаяние! Но Келси совершенно терялась в компании. Какие уж тут вечеринки!
Конечно, она прекрасный веб-дизайнер, но это не тот талант, который вызывает аплодисменты на светских мероприятиях. Зато отец ее ребенка обладает модельной внешностью, богат и к тому же спортивная звезда мировой величины. Сотни женщин готовы сегодня же упасть к его ногам. Почему он должен отказывать им из-за нее?
Ответ очевиден.
Впервые за эту тяжелую неделю она не сдержала слез. Чувствуя себя жалкой и униженной, Келси упала на диван, прижала к лицу подушку и зарыдала. Она давно смирилась с непривлекательной внешностью, но иногда, очень редко, ей хотелось родиться хорошенькой блондинкой с голубыми глазами. Сегодня был как раз тот случай. Почему добрая фея не приходит, когда она так нужна?
Направляясь к месту сбора, Джек нервничал, непроизвольно замедлял шаг, пока совсем не остановился. Ему не хотелось идти на эту встречу без Келси. Он надеялся, что она согласится принять приглашение, которое он специально сделал как бы между делом, но она отказалась. Ему бы тоже следовало отказаться и остаться с ней. Желание быть рядом с Келси росло с каждым днем, и он устал бороться. Им надо прийти к согласию, пока отношения окончательно не зашли в тупик. Подумав секунду, Джек повернул обратно.
В конце улицы показался дом. Джек представил, как он будет выглядеть, когда ремонт закончится и Келси наведет там порядок по своему вкусу. Или скорее беспорядок — теплый, уютный, к которому он начал привыкать. Из нее выйдет прекрасная хозяйка. Его ребенку повезло с матерью.
Келси не ответила на стук, но дверь не была заперта. Вряд ли она заснула, ведь он отсутствовал не более получаса. Джек решился войти.
Она лежала, уткнувшись лицом в подушки.
— Келси?
Она вздрогнула, быстро отвернувшись к стене.
— Почему ты вернулся?
— Я не…
Ее плечи конвульсивно дернулись. Она плакала.
— Что случилось? — Его сердце стучало быстрее, чем в тот момент, когда при попытке сделать на доске три оборота он с размаху упал лицом в снег.
— Пожалуйста, уходи, — пробормотала она.
— Нет. Тебе плохо.
Это было хуже, чем утреннее недомогание. Он не знал, как помочь.
