По-хорошему, бросить все тут, но я слышал, что с денег тоже можно снять отпечатки пальцев. Значит, поздно бросать. В сумке лежит еще несколько пачек (не могу с ходу сосчитать) и листок – быстро разворачиваю и сворачиваю обратно – числа и инициалы.
Вот теперь действительно все. Хватит. В несколько прыжков через колею я добираюсь до велосипеда. Прислушиваясь, обратно крадусь через чащу. Хочется вскочить в седло и гнать что есть сил. Но надо без паники. И резких движений. Именно этой же дорогой могут двигаться те, кто тебе опасен. А лучше, чтобы тебя здесь вообще никто не увидел. Где-то далеко как будто сигналит автомобиль. Сырой воздух заставляет вздрогнуть.
Выбравшись на просеку, еду. Медленно, напрягая слух и зрение. Темнеет совсем. И только по слабому свечению неба можно определить, в какой стороне город. Ноги уже промокли. Насчет только что виденного проносится столько мыслей, что разбирать их бесполезно. Сейчас главное – выбраться из леса хоть куда: на любую дорогу, на любое поле, к любому месту.
От мыслей отвлекает темнота. Когда-то мне очень нравилось ездить в темноте, в детстве я радовался, когда нас с отцом накрывала ночь. Мне казалось, я все видел, а теперь приходится жутко напрягать зрение, чтобы хоть что-то разглядеть. Каждую секунду готовишься въехать или в лужу, или получить веткой по лицу. И на всякий случай готовишься соскочить с велосипеда.
Незаметно колея пропадает, и я остаюсь в неведении, откуда приехал сгоревший автомобиль. Теперь я еду по узкой тропе, натягиваю пониже бейсболку, чтобы защитить хотя бы глаза. Я понимаю, что хоть и медленно еду, но любое дерево, лежащее поперек, приведет к серьезным травмам. Идти пешком плохо – тут кругом грязь. И я еду. На страх и риск. От напряжения начинает болеть голова, и, по мере того как в памяти развертывается весь сегодняшний день, накатывает усталость. Костер под навесом уходит в далекое прошлое. Теперь я думаю совсем по-другому, чем тогда, – как хорошо, что мне ни там, ни до, ни после никто не встретился.
Затем я различаю вдалеке шум большой трассы, он медленно приближается, и в конце концов, остановившись на опушке, я узнаю слепящий глаза поток Кольцевой дороги.
Метрах в трехстах на ту сторону, в город, перекинут пешеходный мост – гулкая пустая труба с воняющими отходами жизнедеятельности лестницами.
Но когда я иду по нему, то чувствую себя уже в ином мире, и дождь в лесу, и костер, и умершая деревня, и река в узких берегах, и башмак в жиже кажутся чем-то абсолютно нездешним. Я рад огням, рад машинам, и готов, несмотря на усталость, ехать по самому шумному и забитому шоссе, но будет лучше, если сегодня я буду незаметен.
