Дневник читателя. Русская литература в 2007 году | страница 23

Нужна-то нужна (кто бы спорил!), но призыв к диалогу плохо сочетается с вышестоящей формулировкой. Но куда Орешкину до Александра Тарасова, чья статья «По другую сторону баррикад» открывает раздел «Молодежь России: начало жизни в начале века» в первом номере «Дружбы народов». Нарисовав жуткую картину бедствий молодежи и бегло перечислив с десяток роковых вопросов, автор резюмирует:

Все это реальные проблемы, с которыми сталкивается большинство молодежи и с которыми не сталкивается ее меньшинство (вернее, это меньшинство выигрывает от существования для большинства этих проблем). И водораздел откровенно проходит по классовому принципу. Власть эти проблемы решить не в состоянии. Напротив, власть их породила, и власть материально и политически заинтересована в наличии этих проблем. Власть (правящий класс) виновна в том, что эти проблемы вообще существуют <…> наше общество тяжело больно. От того, что проправительственные СМИ (иных, по Тарасову, в России нет. – А. Н. ) скрывают существование болезни, болезнь не исчезнет. Наоборот. И лечение может быть только хирургическим .

Курсив праведного борца.

В качестве иллюстраций к манифесту Тарасова могут быть использованы как очерк Ксении Перепелицы «Особенности национального воспитания», так и два рассказа повсеместно привечаемого Захара Прилепина.

Развернув позера за плечо, я сделал то, чего никогда не позволял себе делать с посетителями клуба, – ударил его в лицо, в челюсть, хорошим, плотным ударом. Поймал его за плащ, не позволил упасть. Схватил за волосы, они были сальные и скользкие, выровнял голову и ударил снова, метясь по зубам.

Отпустил позера, и он упал вперед лицом, отекая кровью, слюной, еще чем-то.

– Он не поедет, – сказал я таксисту ровным голосом. Таксист кивнул головой и укатил.

Молоток (второй вышибала в ночном клубе, где герой служит охранником. – А. Н .), с красным лицом, ударил ногой, пудовым своим берцем, по ребрам. Его подбросило от удара. Закашлявшись, он встал на четвереньки и попытался так идти. Я наступил на его плащ.

– Не уходи, – сказал я ему.

Молоток еще раз ударил позера – по животу, и мне показалось, что изо рта позера что-то выпало.

Руки его ослабли, он не устоял на четвереньках и упал лицом, щекой в лужу, выдувая розовый пузырь, который все время лопался.

Я присел рядом, прихватил его покрепче за волосы на затылке и несколько раз, кажется семь, ударил головой, лицом, носом, губами об асфальт. Вытер руку о его плащ, но она все равно осталась грязной, осклизлой, липкой.