Линда, его четырнадцатилетняя дочь, как раз выходила из дверей, вся в мелькании юбки и прыганье косичек, перехваченных этим утром сексапильной бархатистой лентой. В руках она держала стопку книг.
— Пока, пап.
— Всего хорошего, Лин.
Он сел за стол, взял журнал «Уолл-Стрит».
— Любовь моя, — начала Хейди.
— Моя дорогая, — с выражением ответил он.
Хейди поставила перед ним завтрак: дымящуюся горку яичницы, пудинг с изюмом, пять хрустящих ломтиков бекона по-деревенски. Хороший завтрак.
Она уселась напротив Вилли и закурила «Вантиж 100». Январь и февраль выдались напряженными — слишком много «бесед», которые едва не переходили в скандалы, слишком много ночей спина к спине. Но они пришли к «модус вивенди»: Хейди перестала травить его по поводу лишнего веса, а он перестал огрызаться по поводу ее привычки оставлять полторы пачки окурков в день. Поэтому они дожили до довольно приличной весны. Кроме прибавки к их семейному балансу, произошли и другие приятные вещи. Халлек получил повышение, раз. «Грили, Пеншли и сыновья» стали теперь «Грили, Пеншли, сыновья и Халлек». Мать Хейди наконец-то осуществила свою долгожданную угрозу вернуться в Вирджинию. Подростковые припадки Линды, грозившие довести Вилли до истощения, кончились; великое благо! Все пошло просто великолепно.
И потом в город приехали цыгане.
— Худей! — сказал старый цыган. Но что же черт возьми было у него с носом? Сифилис? Рак? Или еще что-то жуткое, вроде проказы? Кстати, почему ты не можешь выкинуть это из головы? Почему ты не можешь об этом забыть?
— Ты не можешь от этого отделаться? — неожиданно спросила Хейди, так неожиданно, что Вилли подскочил на стуле. — Это была не твоя вина. Так и судья сказал…
— Я думал о другом.
— О чем же?
— Читал журнал…
Не его вина, верно. Так сказал судья. Судья Россингтон. Гари, для друзей. «Для таких как я, — подумал Халлек. — Слишком много партий в гольф со стариной Гари Россингтоном. Ты и сама, Хейди, об этом прекрасно знаешь. На вечеринке в канун Нового года пару лет назад, когда я подумал, не бросить ли курить и так и не бросил, кто прихватил тебя за располагающую грудь во время традиционного новогоднего поцелуя? Отгадай! О, все звезды вселенной! Это был старый, добрый Гари Россингтон!»
Да. Старина Гари Россингтон, перед которым Вилли провел более дюжины муниципальных дел. Старина Гари Россингтон, с которым Вилли иногда играл в покер в клубе. Старина Гари, который не подвел Вилли, когда старый, добрый дружок по гольфу и покеру предстал перед ним, не споря по вопросам толкования законов, а по обвинению в наезде, в убийстве.
